Окутанная тьмой (СИ)

-Перестань ныть уже. Мы здесь все разбросали, мы и уберем! – грозно проговорила она, опять оказавшись на уровне его лица. Девушка негодовала, он ведь тоже виноват, она свела тонкие брови на переносице, уже была готова наорать на него всеми известными ей выражениями на всех языках мира, но промолчала, ведь отпускать его домой она не собиралась. – Бери пример с Лили, он работает молча! – только и выкрикнула она, забрав последние книги. Драгонслеер только хмыкнул, многозначно пожав плечами.

-Ну и ну! – выдохнул кот, мельком глядя на парочку через пустое место, откуда и вытянул книгу. – А он говорил бесхарактерная, – фыркнул он и поставил книгу на свое законное место, протирая один и тот же ряд учебников уже второй час, ибо именно отсюда лучше всего вести наблюдение.

-Командирша мелкая, – устало выдохнул маг, отправляясь за книгами на букву «В».

Эльза устало разлепила глаза, и каково было ее удивление, когда прямо перед ее носом оказалось лицо Жерара, пока еще спящего. Перекатившись на спину, девушка уставилась в белый потолок. «В своей комнате, что уже радует» – пронеслось в ее голове. Парень рядом умиротворенно сопел, обнимая подушку, а Эльза, бросив на него умиленный взгляд, привстала, но пожалела тут же схватившись за голову. Гул стоял такой, будто всю ночь об стену билась. Сквозь слезящиеся от боли глаза аловолосая уставилось в пол. Когда она то ли привыкла, то ли боль уменьшилась, поднялась. Из одежды на ней было то самое платье, в котором она куда-то собиралась. Вот только куда? Все воспоминания будто стерли и, как она не пыталась вспомнить, что случилось все тщетно. Перед глазами только белый свет и ничего более. Взглянув на календарь, замерла.

-Только вчера было двенадцатое, – прошептала она. В голове ничего не вязалось, только глухая боль эхом раздавалась, будто в пустоте. Она ничего не помнила: ни куда шла, ни как оказалась дома, ни как провела последние дни, ни как здесь оказался Жерар. – Может, просто устала? – вглядываясь в свое отражение, аловолосая провела пальцем по темно-синим мешкам под глазами. Кожа была бледной-бледной, а на руках какие-то темные следы, как от веревок или от цепей. Их появление она тоже не помнила. Сбившиеся волосы беспорядочно торчали во все стороны после, похоже, долгого сна. Колени были сбиты в кровь, но кем-то заботливо обработаны. Тяжело выдохнув Эльза, вытянув из шкафа полотенце и одежду, направилась в ванну, наивно думая, что скоро проснувшийся Жерар сможет объяснить ей все, что произошло за последние дни.

Люси лениво приоткрыв глаза, тут же широко распахнула их. Прямо перед ней находилось лицо Нацу, спящего и прикрытого только простыней, как и она сама. Последние события быстро мелькали перед глазами, отчего она только прикрыла ладонью глаза. Было стыдно. Единственное, на что она надеялась, так это то, что память у Нацу короткая, и он не запомнил эту ночь. Не запомнил, как обнимал ее, как целовал, как шептал что-то теплое и нежное, легко покусывая ушко. Пускай наивно верит, что это был сон и ничто более. Тело расслабилось, а и так искусанные губы вновь закусывались от стыда. Зачем поддалась? Зачем позволила ему прикасаться к себе? Быть настолько близко. Через секунду ее размышления прервало одно единственное слово, сияя разноцветными огнями «Побег». Спохватившись, принялась собирать собственные вещи, которые лежали почти рядом всего в нескольких метрах друг от друга, постоянно оглядываясь – спит ли он. Надо было уйти – она ушла, бросив все. Чемодан так сиротливо и стоял около порога, ожидая хозяйку. Чертыхнувшись про себя, ибо стрелка часов медленно не щадя ее перешла за цифру двенадцать, Люси быстро вылетела из дома. Натягивая капюшон прихваченной куртки до глаз, Хартфилия быстро перебирала ногами. Люди проходили мимо, и никто из них так и не обернулся, хотя многих она знала. Не обернулись, не обратили внимания, прошли молча – это к лучшему. Уже через несколько минут поднималась по узкой дорожке к той пещере, где уютно приютились два дьявольских пса. В нос тут же ударил запах сырости и холода. Райто, чуть приподнявшись, смерил ее печальным взглядом, а после вновь уткнулся носом в землю, тяжело дыша. Он ее не прощал за смерть Госпожи, она не просила прощения. У них равный счет, ведь спасать свою жизнь он так же ее не просил – сама захотела. Адриана же, злобно зыркнув на брата, проявила больше эмоций, повалив хозяйку и довольно тыкая носом в ее щеку, что вызвало легкую усмешку на лице Люси.