Окутанная тьмой (СИ)

Мэй искренне боясь и переживая за Люси, да и девочек тоже, уговорила проводниц отвести их в пустой вагон, туда, где тише, спокойней, да и места больше. Ведь он все равно пустует. Пока Эми под строгим надзором Адрианы спала на сидении – очень уж ее утомила эта спонтанная поездка – Венди и не думала спать, считая, что Люси легко может воспользоваться этим, да и не хотелось ей почему-то спать, будто мешает какое-то странное чувство. Меж ребер что-то болезненно ныло и, как она вспомнила из занятий Полюшки, это что-то – сердце. Она никогда и не задумывалась о том, что будет чувствовать, когда решиться уйти, хотя она никогда и не собиралась уходить. Там – в гильдии – у нее было все.

У нее появился дом, пускай это обычное общежитие, но там было весело. Было забавно наблюдать, как уживались под одной крышей совершенно разные девушки, у каждой свои тараканы в голове. Эльза постоянно забивала единственный холодильник на кухне тортиками, бесцеремонно выставляя нормальную еду на тумбочки, Эвергин диктовала свои условия. Она, будто назло Эльзе, доставала ее сладкие запасы и ставила вместо них свои низкокалорийные йогурты, которые кроме нее не ел никто. Только она была помешана на своей фигуре. Дверь из комнаты Джувии постоянно срывалась с петель от натиска плюшевых Греев, и все ее куклы тут же захламляли коридор и общую гостиную. Потом собирали эти игрушки все вместе и, поддаваясь уговорам и слезам Локсар, возвращали все куклы назад в ее комнату. Кана оставляла бутылки тут и там, и ее не волновало, что рядом с ней живут две маленькие и несовершеннолетние девочки. Она даже умудрялась голышом расхаживать, но за ее воспитание взялась Мира и, как ни странно, такие выходки больше не повторялись. Что с ней сделала Миражанна оставалось только гадать. Мира же каждую субботу устраивала генеральную уборку, которую не любили все, включая и Венди. Сначала надо было собрать всю свою одежду в стирку, потом собрать все бумажки и фантики, которых в комнате хватало, затем вытирать пыль, мыть полы, менять постельное белье и только после этого всем составом идти прибираться на кухне, в ванной, гостиной и кладовке, о существовании которой Марвелл и не догадывалась. Самой тихой и бесконфликтной в общежитии была Леви. Приходить к ней обе девочки любили, ведь в ее собственной библиотеке можно было найти полезные книги по медицине и интересные сказки, каких не удавалось найти нигде.

У нее появились друзья. Венди до сих пор иногда, когда становится грустно, вспоминает их первую встречу. С той поры уже много воды утекло. Она уже не та маленькая плаксивая девочка, какой была раньше, теперь ей двенадцать и она уже совсем взрослая и самостоятельная! Когда ей не хватало заботы или простого внимания, которое не могла восполнить даже Шарли, девочка шла в гильдию или прямиком к Люси. Почему-то именно с заклинательницей духов ей становилось уютно и спокойно. А может она просто видела в ней маму или представляла свою маму такой же как Люси? Возможно. Ей нравилась улыбка девушки, от нее становилось тепло и солнечно, хотелось улыбаться ей в ответ и всегда держать за руку. Ей нравились ее волосы – чистое золото, ей нравился ее характер – боевой, Люси любила свободу, ценила друзей и была готова сражаться за них до конца. Венди старалась подражать ей в этом. В гильдии Венди всегда смотрела на Нацу, видела в нем и друга, и брата, а может и отца. Он всегда защищал ее, в каком бы состоянии не был, поддерживал добрым словом и не позволял опускать руки после промахов. В бою она подражала ему, хотела быть такой же сильной и не терять веру никогда.

У нее появилась семья. Венди знала – чтобы не случилось здесь, в гильдии, ее всегда поддержат. Ей безумно нравились шумные гулянки по случаю и без. Они придавали их гильдии особую обстановку несравнимую ни с чем. Здесь было тепло, комфортно, уютно. Было чувство защищенности и спокойствия, которого она не ощущала нигде. Только здесь, глядя, как Нацу сжигает все, Грей все морозит, Эльза все разносит, а Люси бьет Нацу за сожженную одежду, она поняла – это ее дом, ее семья.

А теперь она уходит, бросает все то, что у нее было и почему-то не жалеет. Просто тоскливо, что больше гильдию она не увидит, не зайдет туда еще разок, не возьмет задание вместе с Нацу и Хэппи, не увидит Шарли, да и ее улыбка всплывает перед глазами постоянно и фраза «Подруги навсегда» засела где-то глубоко и ее не стереть, и не забыть. Может только время сможет ослабить это чувство.