Оле, Мальорка !

Один из матросов, протолкавшись к неподвижному телу, опустился на колени, приподнял его, а в следующую секунду, судорожно сглотнув, отпрянул и показал Барни руку, обагренную сгустившейся кровью.

- Братва! - завопил он. - Сэма зарезали!

В эту секунду тяжелая портьера всколыхнулась и в залу ворвались Дюк Стаффорд и его цепные псы - Эл и Фрэнк.

- Что здесь происходит? - резко спросил Стаффорд.

- Этот выблядок зарезал Райана, - угрюмо буркнул Барни, снова приподнимая испанца над полом за шиворот.

Парень был перепуган насмерть.

- Это не быть я! - взвизгнул он. - Нет, это другим!

- Если и не он, - угрожающе произнес Барни, - то один из троих подонков, что были с ним. Они удрали...

- Одни неприятности от этих чертовых янки, - процедил Стаффорд. Брезгливо посмотрев на распростертое тело Сэма Райана, он добавил: - И уберите его отсюда - живо!

- Хрен вам в зад, мистер! - преспокойно отозвался Барни. - До прихода врача он остается на месте...

Стаффорд развернулся к Элу и Фрэнку.

- Уберите отсюда эту падаль, пока нам весь пол не изгадили...

Тут-то оно и началось. Бац! Правый кулак Барни пращой просвистел в воздухе и Стаффорд отлетел футов на десять, громко вопя и зажимая нос, из которого фонтаном хлестала кровь.

Эл тигром скакнул вперед, но тут же согнулся пополам - увесистый, как паровой молот, кулак Барни вонзился ему под дых. Фрэнк развернулся и влепил Барни могучую оплеуху по челюсти, но Барни - клянусь! - только радостно ухмыльнулся. Трах! Фрэнк взмыл в воздух и, пролетев несколько ярдов, плюхнулся прямо на сцену, проломив головой колонку усилителя.

Поднялся бедлам. Женщины, истошно визжа, кинулись врассыпную; они высматривали свои сумочки, потом хватали их и спешили к выходу. Обступившие стойку бара испанцы бросились на выручку своему собрату, все ещё висевшему в воздухе и беспомощно дрыгавшему ногами. Американцы же, казалось, только того и ждали. С радостным ревом они кидались в самую гущу сечи.

Я сграбастал Лайлу за руку, выволок её на сцену и увлек за огромный барабан (ударник уже счел за благо исчезнуть!), откуда, находясь в относительной безопасности, мы уже без помех наблюдали за грандиозной потасовкой, развернувшейся прямо на наших глазах.

Мне ещё никогда не приходилось участвовать в подобной массовке и, признаться, особого желания я до сих пор не испытываю. Жуткое зрелище. Хотя в той драке было даже нечто забавное. Хлобысь! Янки, которого огрели по башке обеденным столом, падает, как подрубленный дуб. Испустив победный вопль, испанец воздевает стол, готовясь оглушить следующую жертву, но в этот миг ножка стола ломается и тяжеленная махина бьет злопыхателя по затылку. Воспрявший американец с маху лягает незадачливого противника по причинному месту и - на поле брани становится одним боеспособным испанцем меньше.

Трах! Две головы сталкиваются с одуряющим треском кувалды, забивающей сваю. Бабах! Испанец врезается в цимбалы, едва не лишившись уха. Хлоп! Из расквашенного носа течет юшка. Бум! Протестующе хрустят ребра. А вот красавчик! Один из матросов, от души размахнувшись, промазал по физиономии испанца на добрый фут, со страшной силой заехав по уху одному из своих сопалубников.

На Барни было любо-дорого смотреть - настоящий библейский Голиаф, сеющий смерть и разрушение всему не-американски-матросскому, подворачивающемуся под руку. Блям! Даже не размахиваясь, он просто опустил здоровеннейший кулачище на ближайшее испанское темя. Голова несчастного погрузилась в плечи, а бесформенное туловище тяжело осело на пол, как куль с мукой. Следующий, пожалуйста - чья очередь? Вот, получай, сынок! Клац! Кость смачно треснулась о кость, словно два столкнувшихся бильярдных шара. Еще один испанец покатился по полу, выплевывая выбитые зубы.

Вдруг я заметил Джила, который, сняв очки, молотил, словно боксерскую грушу, парня раза в два крупнее, чем он сам. Впрочем, и сам Джил продержался недолго. Просвистевшая в воздухе бутылка обрушилась ему на затылок, отправив его в продолжительный нокаут. Впрочем, обидчику ликовать не пришлось - сперва ему заехали ногой под ложечку, после чего паровой молот Барни довершил уничтожение.

Шмяк! Барни вмазали по зубам ножкой стула. Тихоня Дейв тут же расцветил стулометателю глаз.

Я поискал взглядом Патрика и Аманду, но тщетно. Должно быть, Патрик, прожженный проныра и решительный стратег, уже давно оценил обстановку и отважно смылся через черный ход. Возможно, даже не забыл прихватить с собой Аманду. Или - затаился в дамском гальюне. Пардон - туалете. Опять же с Амандой.

Внезапно пронзительно задребезжали свистки и в дискотеку ворвались полицейские, размахивая литыми резиновыми дубинками. Хлоп, блип, керблям!

- Всем выстроиться к стене! Живее!

Вид у блюстителей порядка был недобрый, скажу я вам. У некоторых в руках блестели револьверы.

Меня немилосердно извлекли из-за барабана и, если бы не Лайла, не миновать мне удара увесистой полицейской дубинкой по затылку.