Олег Ефремов. Человек-театр. Роман-диалог

Мы из породы битых, но живучих,
Мы помним все, нам память дорога.
Я говорю, как мхатовский лазутчик,
Заброшенный в «Таганку», в тыл врага.
Теперь в обнимку, как боксеры в клинче,
И я, когда-то мхатовский студент,
Олегу Николаевичу нынче
Докладываю данные развед.
<…>
В свой полувек Олег на век моложе —
Вторая жизнь взамен семи смертей.
Из-за того, что есть в театре ложи,
Он может смело приглашать гостей.
Артисты мажутся французским тончиком,
С последних ярусов — и то видать.
А на Таганке той партер с балкончиком,
И гримы не на что им покупать.
Подчас репертуары совпадают:
И тут, и там умеют брать нутром.
Они гурьбой Булгакова играют
И Пушкина, опять же впятером…

Овация не смолкала долго: сам Высоцкий пел самому Ефремову адресную песню на 50-летие. Личный юбилей вскоре сменился мхатовским 70-летием. У него всё рядом: свое и мхатовское, семь-восемь, так уж родились. Кстати, за день до него свое 60-летие отметил Юрий Любимов, что Высоцкий, конечно, тоже не оставил без внимания:

Шагают роты с выкладкой на марше.
Двум ротным ордена за марш-рывок.
Всего на десять лет Любимов старше,
Плюс «Десять дней», да разве это срок?

Но главным событием 1977 года для страны и СМИ стало, конечно, 60-летие «Великого Октября». По этому случаю МХАТ поставил пьесу А. Гельмана «Обратная связь», с готовностью замеченную прессой. По этому поводу «Литературная газета» неспешным очерковым манером описала, как теперь говорят, бэкстейдж, пытаясь изловить, как тоже теперь говорят, инсайдерскую информацию. Материал — статья Григория Цитриняка, вышедшая 5 октября — настолько точно подает степень интереса к жизни МХАТ в обществе, что я воспроизведу его почти полностью:

«Заседание парткома продолжается?

Два года назад на экраны вышел фильм „Премия“, снятый по сценарию Александра Гельмана и удостоенный затем Государственной премии СССР. Миллионы зрителей познакомились и со сценическим вариантом „Премии“, поставленным в десятках советских и зарубежных театров. Теперь — новая работа драматурга. Несколько дней назад корреспондент „ЛГ“ побывал во МХАТе, где заканчиваются репетиции спектакля „Обратная связь“.

Иннокентий Смоктуновский, исполнитель одной из главных ролей в новой пьесе Александра Гельмана, до начала репетиции молча сидел на сцене, о чем-то думал, потом, словно очнувшись, спросил:

— Когда премьера?

— Генеральная — одиннадцатого, — ответил Олег Ефремов, постановщик спектакля.

— Ноября? — спросил артист.

— Октября…

— Октября?!. — удивился Смоктуновский.

— На пятнадцатое уже проданы билеты… — улыбнулся Ефремов.

Тверской бульвар. Новое здание МХАТа. Пустынный, задернутый холстом партер, темнеет только пяток кресел в десятом ряду, по соседству с режиссерским столиком…

По паутинкам проводов, как пауки, проворно подымаются прожектора, еще мгновение — и они уставятся горящими глазами на необычную декорацию — восемнадцать кубов, повернутых ребрами к зрителю. Приземистые у рампы, они вырастают до семи метров в последнем, шестом ряду у задника. Получается „амфитеатр кубов“. На них-то и развернется действие…

Всего неделя, как репетиции вынесены на сцену; говоря театральным языком, декорации еще не обжиты, еще возникают споры, на каком из восемнадцати кубов играть.

Смоктуновский. Вы были вчера на куб правее и выше.

Невинный (взобравшись „правее и выше“). Даю что угодно — не здесь!

Ефремов. Не надо спорить, братцы: вчера был вариант, когда играли на десятом и одиннадцатом кубе. Потом от него отказались, а у вас это запало в душу.

— С известным художником из Чехословакии Й. Свободой мы перебрали много вариантов декораций, полгода ушло, пока нашли, что искали, — говорит Олег Ефремов. — Вначале нагородили кабинеты, которые разворачивались, ездили туда-сюда… Но потом решили сделать более условную декорацию, и в ней оказалось все — и площадки стройки, и кабинеты, и простор для самых широких поисков.

— „Ритм декораций“ потребует аналогичного ритма спектакля?

— Во всяком случае, я бы хотел, чтоб они совпали.

Как велика разница между вариантами пьесы, которые ставят МХАТ и „Современник“? — спросил я драматурга Александра Гельмана.