Олег Меньшиков

Андрей Эшпай, не веря в успех, все же согласился дать Меньшикову пробы на роль Ивана Петровича. По мнению режиссера, они оказались неудачными. В картине "Униженные и оскорбленные" Олег не снимался.

Снова бросаюсь в предположения. Актер хотел увидеть себя на экране тем прекрасным человеком, о котором Достоевский писал: "...Бог, кого очень любит и на кого много надеется, посылает тому много несчастий"11.

Олег Меньшиков по жизненному своему сюжету, по его четкому и стремительному пути вверх и только вверх - конечно, любимец Фортуны. Коллеги, одни с улыбкой, другие не без зависти, говорят о Меньшикове "везунчик". Элемент везения действительно присутствует в судьбе артиста, но определяет далеко не все в его победах. Может быть, потому и Олегу хотелось рвануться в историю того, кто возлюблен Богом - сир, нищ на земле, но не утрачивает света души. Познать до этого несыгранное и рассказать об этом другим...

В любом случае жаль, что две, столь желанные для Меньшикова, роли не состоялись, даже если бы они не стали его безусловными победами. Хотя его настойчивая и осознанная устремленность к таким работам сама по себе могла бы стать опорой в новых исканиях, в попытке явиться аутсайдером в плане земном и победителем - в нравственном, духовном.

У каждого артиста есть свой список вымечтанного и несвершившегося - по тем или иным обстоятельствам. Такой список есть и у как будто обласканного Фортуной Олега Меньшикова. Возможно, этот список не закрыт по сей день и вообще никогда не будет закрыт, таков естественный ход дней художника. Но последнее не может восполнить или возместить разрушенные надежды. В том числе и для Олега Меньшикова.

В 1989 году он покидает Театр имени Ермоловой и больше никогда не будет работать в репертуарном театре.

Из телевизионного интервью Олега Меньшикова:

- Почему я ушел (из театра.- Э. Л.)? Ну, такой банальный ответ. Мне просто надоело, что за меня кто-то решает мою судьбу: что мне делать, что мне играть, куда мне ехать, можно ли мне сниматься там? Я подумал, что я уже сам в состоянии это определить и выбирать роль не на уровне приказа, который вывешивается в театре, а на уровне своих желаний и возможностей, и хотений, так скажем... Поэтому я ушел. Я ушел не из театра вообще и не собираюсь этого делать, но...

А потом, вы знаете, когда вокруг одни и те же люди, это как бы притупляет. Уходит критерий, потому что они тебя знают с каждым годом все лучше и лучше, и ты их знаешь лучше и лучше. И уже не понимаешь, где черпать и как воспринимать. Они говорят: "Здорово!.. Ну здорово сыграл..." А уже, уже другое - уже нельзя верить. Не потому что они неправду говорят, они, может, и правду говорят... Но свою правду. Свою правду вот этого маленького коллектива. Она уже не есть правда театра или правда искусства.

Я, когда уходил из последнего театра, где я работал, я уходил вообще в никуда. У меня не было на тот момент ни кино, ни другого театра, ни роли в другом театре. Это просто из серии, когда ты уже не задумываешься, что будет. Надо сделать этот шаг. А если ты до этого, скажем так, правильно делал, то и шаг твой ты делаешь ответственно и продуманно. И понимаешь, почему ты это делаешь. Вот тогда придет что-то, что не может не прийти.

Я вообще верю, что должно приходить... Вдруг ничего не бывает, на мой взгляд. Если ты следуешь, идешь какой-то дорогой, то что-то будет появляться всегда. Не сразу, может быть, конечно. Но прелесть этих шагов, когда ты ступаешь на совершенно новый какой-то виток своей жизни. Ты не перечеркиваешь, но отказываешься от всех условий, в которых ты жил, желая помнить их...

Слова о постоянном меньшиковском "везении" тоже нашли у актера отклик в интервью, данном незадолго до выхода на экран картины "Сибирский цирюльник". Он словно наконец решается открыть пусть и немногое из того, что обычно утаивает, возвращаясь к моменту ухода из Театра имени Ермоловой:

- Недавно прочитал о себе статью, автор которой пишет: ах, какая замечательная биография у Меньшикова! Малый театр, театр Советской Армии, театр Ермоловой, театр Моссовета, роль Калигулы в спектакле Фоменко, работа в шекспировском театре "Глобус" в Лондоне, премия Лоуренса Оливье, Государственная премия России, премия "Триумф"... Ах, ах! и все это через запятую. Действительно все красиво: молодой артист за короткое время успел поиграть на сценах пяти московских театров. Не хило! А кто знает, как я, к примеру, уходил из Ермоловского? Я же не один театр сменил на другой, а, по сути, ушел на улицу. Никаких реальных предложений на тот момент у меня не было, я сидел по уши в долгах, но и оставаться в прежнем состоянии не мог. Тот театр - не конкретно Ермоловский, а именно тот, понимаете? - перестал меня удовлетворять. Я понял: через пару лет могу запросто гикнуться. И вот... Ушел, а вскоре попал в реанимацию с язвенным кровотечением, полтора месяца провалялся в больнице, и только после этого Петр Фоменко пригласил меня играть Калигулу... Останься я в Ермоловском, этого предложения не было бы и все в моей жизни могло бы повернуться совсем по-другому.