Олег Попов. Невыдуманные истории из жизни «Солнечного клоуна»

Ну а вечерами, приготовив в гостиничном номере «суп-письмо» в пакетиках и тушенку из банки, контрабандно привезенную из дома, часто прожигая ковры и вырубая свет в отеле метровыми кипятильниками, прилипали к телевизору, в котором можно было увидеть ту самую запрещенную жизнь, увидеть, как живут люди «за железным занавесом».

«Дзержинские», или «искусствоведы в штатском», строго предупреждали: «Там сейчас моден развратный танец рок-н-ролл. Никому не сметь смотреть его». Но кого же из наших остановишь? Если сказали нельзя, то все смотрели только это! Мало того что смотрели, вспоминал Олег Попов, еще и для себя повторяли, учились.

Отношения между Бельгией и Советским Союзом были тогда достаточно прохладными. И умница посол решил использовать баснословный успех советского цирка. Ведь действительно, и там, и позднее в Лондоне зрители, которые хотели утром рано купить билеты, ночевали около касс и жгли костры, чтобы согреться. Такого успеха у советского цирка не было потом никогда.

Вот посол и нашел способ укрепить отношения с Брюсселем. Намечался очередной прием, который давала королева Бельгии. На него были приглашены выдающиеся деятели культуры, литературы и искусства королевства. Писатели, артисты, литераторы, аристократия, знать, модельеры. Представитель королевы попросил, чтобы на приеме было несколько артистов советского цирка. И непременно молодой клоун с голубыми глазами. Уж очень он понравился королеве и ее девятнадцатилетней дочери.

Посол привел на банкет только одного артиста — Олега Попова. Им отвели самое почетное место, прямо напротив королевы. Олег пришел в сатиновых штанах. Это лучшее, что у него было. С резинками внизу. В тапочках для тенниса. И в какой-то футболке с завязывающимися веревочками. Они сели напротив королевы. И ее величество с дочерью влюбленными глазами рассматривали этого русского.

Олег начал тушеваться, потому что вокруг его тарелки лежали не просто вилка и нож, а семь-восемь приборов. Он повернулся к послу и тихо сказал: «Я не умею всем этим пользоваться». Посол ответил: «Следи за мной и повторяй». Олег был человек очень остроглазый. Он боковым зрением наблюдал за послом и через пару минут тоже ловко орудовал ножом и вилкой.

Иногда подбрасывал кусок хлеба, ловил его на лоб, а потом, к хохоту королевы и ее дочери, проглатывал. И так всем было весело! Посол рассказывал какие-то истории, Олег бесконечно дурачился, понимая, что именно этого от него ждут.

Затем подали птицу. Птицу (а это была курица) по этикету требовалось есть руками, точнее, тремя пальцами. Олег внимательно следил за послом. Увидел, как посол ест. И тоже взял свой кусочек курицы и обгрыз его в мгновение ока. Поскольку вы едите руками, то вам по этикету положено подать воду, в которую можно опустить пальчики и помыть их, а потом протереть их насухо салфеткой.

Олег рассказывал, что эту воду подали в роскошной фарфоровой чашке. Она была розового цвета. И плавали там и цветочки, и ягодки, и даже лимончик. И тогда наш юный клоун взял эту чашку масляными от курицы пальцами, вспомнив, что его мама и бабушка очень любили пить чай не из чашки, а из блюдца, и как паровоз вдул в себя содержимое, да так громко, что обернулось полдворца. Да, он выпил на глазах у королевы и ее дочери принцессы всю эту воду с лимончиками, ягодками и прочим. Королева и принцесса покатились со смеху. Причем в прямом смысле слова. Они от хохота спрятались под стол.

Потом, когда монархические особы пришли в себя, королева указала рукой на Олега и сказала: «Какой тонкий юмор! Как утонченно этот молодой человек иронизировал над нашим придворным чванством, над этим огромным количеством приборов, над этими суровыми официантами с полотенцами, над всем этим нафталиновым этикетом, уходящим в прошлое! Это может делать только великий артист! Солнечный клоун! Аплодисменты». Посол, естественно, все это перевел. А тут и обед закончился, начались танцы.

Принцесса не сводила глаз с Олега. Ведь ему было 26, а ей — всего 19. Олег понравился ей своими раскованными манерами, и юная девушка решила тоже выказать свою раскованность. Сейчас это кажется невозможным, но это было, было…

Во время танцев она разрушила придворную прическу и вышла с распущенными волосами. Да еще босиком и с пленочным транзисторным магнитофоном в руках, который был в те времена супершиком. Тогда едва начиналось движение хиппи.

Слуга включил магнитофон, и зазвучали только что появившиеся тогда буги-вуги, твисты и рок-н-роллы. Поставив магнитофон в центре зала, принцесса протянула руку и предложила Олегу танец, который у нас запрещали смотреть даже по телевидению. Она хотела испытать этого смешного русского, увидеть, как он поведет себя в танце. Да еще в таком, который даже в Европе не все знали.