Олег Попов

До конца фестиваля Попов выступил в более чем ста представлениях: на площадях столицы, в парках, в клубах и на предприятиях. Его можно было видеть под вечер в свете прожекторов на Манежной площади: на деревянном помосте он показывал свой знаменитый номер на проволоке. Днем на Ленинских горах играл в пародийных репризах перед советскими и иностранными студентами. В Большом театре выступал среди лауреатов фестиваля. И при этом он каждый день выходил на манеж Московского цирка как один из главных участников водяной феерии.

«Попов в совершенстве владеет искусством смешного,— писала в те дни газета «Советская культура».— Но это отнюдь не заполнение пауз, а роль, комический образ— центральный персонаж в целом. На скупом тексте клоунады Попов создает ряд интересных сцен. Он показал еще раз, что принес в цирк мало знакомые клоунам простоту и скромность. Несмотря на головокружительный успех, молодому артисту чужды зазнайство и самомнение».

— Олег, покажи что-нибудь о фестивале! — кричали ему зрители на площадях Москвы. И артист показывал такую сценку:

— Я вчера встретил на улице одного очень редкого фестивального гостя,— говорил он.

— А из какой он страны, Олег? — спрашивал ведущий программу.

— Очень трудно сказать. Он был одет как попугай. Я его, конечно, спросил: «Ду ю спик инглиш?» — но он только пожал плечами.

— Вы бы его спросили: «Парле ву франсе?» — подсказывал ведущий.

— Спрашивал, не знает.

— А «Шпрехен зи дейтч?»

— Куда там! Не понимает,— отвечает Олег.— Но все же я нашел с ним общий язык!

— Каким образом?

— Очень просто! — И Олег начинал выделывать «сумасшедшие» па рок-эн-ролла.— Тут он меня сразу понял!

— Кто же это оказался? — спрашивал ведущий.

— Московский стиляга! — под громкий хохот отвечал Олег.

С одного концерта артист спешил на другой. Не всегда это было легко. Во время фестиваля Москва была совсем иной, чем в обычнее дни. И утром и вечером ее улицы заполняла молодежь. Здесь были и черные, и желтые, и коричневые, и белые. "Москвич" Попова всегда узнавали. Иногда это помогало: люди расступались, образуя коридор из улыбок. А иногда, наоборот долго не хотели отпускать артиста, и Олег пожимал десятки рук, давал автографы и получал сотни значков-сувениров.