Оленья кавалерия или смерть от кота своего…

На юг от чукотского побережья Иван Рубец отправился не просто так – в устье Анадыри он повстречал горстку «промышленных людей», от которых и узнал первые смутные сведения о лежащей далее богатой земле.

«Промышленными людьми» в XVII веке называли тех, кто на Сибирских и Дальневосточных просторах промышлял добычей меха и прочих богатств, действуя на собственный страх и риск, в отличие от «служилых людей», то есть казаков на официальной государственной службе. Порою казаки, тяготясь начальством и дисциплиной, бежали к вольным «промышленным людям», но дезертиров приказывалось ловить и отправлять под конвоем в Якутск.

Среди повстречавшихся на устье Анадыри «промышленных людей» Иван Рубец и обнаружил такого беглого казака, некоего Прокопия Травина. Беглец был арестован, но явно очень не хотел возвращаться в Якутск, где его ждало суровое наказание. Спасая себя, Травин и поведал Ивану Рубцу, что к югу от Чукотки лежат богатые земли. Сам Травин там не бывал, но слышал о них от другого такого же беглого казака – Ивана Камчатого.

Беглый Иван в шёлковой рубахе

Иван Камчатый к тому времени был хорошо известен среди русских первопроходцев дальнего Востока. Именно этот казак открыл новый, удобный «волок», то есть сухопутный путь между притоками рек Индигирки и Колымы. В ту эпоху самым эффективным средством передвижения на бескрайних просторах Дальнего Востока были лодки, поэтому знания о самых коротких сухопутных промежутках между речными системами очень ценились.

Если аборигены дальневосточного Севера никогда не называли географические объекты именами реальных людей, то у русских первопроходцев существовал противоположный обычай – новые реки называть по именам тех, кто их обнаружил, впервые жил или погиб на их берегах. Например, один из левых притоков Колымы, река Зырянка, названа так в честь «енисейского казака» Дмитрия Зыряна. Именно Зырян, командуя маленьким отрядом из 15 казаков, в 1642 году между Колымой и Алазеей впервые встретил неизвестный ранее русским народ – воинственных чукчей (о них ещё будет отдельный большой рассказ на пару глав).

Примеров названий рек по именам первопроходцев на севере Дальнего Востока можно найти множество. Поэтому по уже сложившейся традиции одну из малых рек в водной системе Индигирки, от берегов которой и начинался обнаруженный Иваном Камчатым самый короткий путь к притокам Колымы, сразу же назвали в честь первооткрывателя – Камчаткой.

Так впервые на Дальнем Востоке появилось это имя, ещё очень далёкое от полуострова, лежащего между Беринговым и Охотским морями. Это, кстати, далеко не единственная «Камчатка» на территории России – например, в европейской части нашей страны издавна Камчатками называются две небольших речки в водной системе Камы. Река Кама – приток Волги, так что воды двух Камчаток тоже впадают в Каспийское море…

Но вернёмся на Дальний Восток, к Ивану Камчатому. Несмотря на скупость дошедших до нас документов XVII века, историкам всё же удалось собрать некоторые сведения об этом первопроходце. Реальное его имя – Иван Иванов, прозвище Камчатый он получил по приметной шелковой рубахе. «Камчой» или «камкой» в ту эпоху называли шелковую ткань с узорами. Иван по прозвищу «Камчатой» был «повёрстан», то есть записан в казаки Якутского острога 2 мая 1649 года.

Следующие 8 лет он служил на самом севере современной Якутии – реках Индигирке, Алазее и Колыме. Сохранились записи из учётных книг Нижнеколымского острога за 4 июля 1654 года: «У служилого человека, у Ивашки Камчатово, с его промыслу со штидесяти соболей пошлины взято семь соболей…»

В 1657 году Иван Камчатой с группой казаков был направлен с Колымы на реку Гижига. Ныне это север Магаданской области, откуда всего несколько сотен километров – небольшое расстояние по меркам Дальнего Востока – до современных границ Камчатского края. В XVIIвеке путь из Нижнеколымского острога до Гижиги занимал почти три месяца.

На ближних подступах к ещё неведомому полуострову казак Иван Камчатый обжился, к 1660 году добрался уже до реки Пенжина, что протекает на самом севере Камчатского края. Согласно приказам начальства казак должен был вернуться в Нижнеколымский острог в 1661 году, но не сделал этого – по слухам где-то к югу он нашёл новую богатую землю, где водились не только собольи меха, но и драгоценный «рыбий зуб».

«На дальнюю реку на Комчатку…»

Примерно эти сведения знал об Иване Камчатом и его тёзка, казачий десятник Иван Рубец, когда в августе 1662 года расспрашивал беглого казака Прокопия Травина. Влекомый смутными слухами, отряд Рубца по морю вдоль берега отправился к югу. Путь от Анадырского залива до реки Камчатки – это почти две тысячи километров. Устья этой неизвестной и ещё безымянной реки отряд Ивана Рубца достиг к концу осени.