Олений заповедник

– Уйди, – сказала ему Илена.

– Нет, дорогая, я хочу с тобой поговорить.

– Пожалуйста, оставь меня в покое.

Он стал гладить ее по голове.

– Дорогая моя, – сказал он, – я многое испортил, но ты должна знать, что я дорожу тобой. Мне невыносима мысль, что я причиняю тебе боль. – В известной мере это была правда. – Я хочу сказать, я хочу, чтобы ты всегда была счастлива. – И действительно, если бы он мог кому-то дать счастье, он дал бы его ей.

– Все это одни слова, – произнесла Илена, не отрываясь от подушки.

– Я хочу, чтоб мы поженились, – сказал Айтел.

Тут она села и повернулась к нему.

– Понимаешь, я думал, что мы можем и дальше так жить, а когда ты почувствуешь, что это тебя больше не устраивает, тогда, прежде чем разойтись, мы могли бы пожениться, ну и затем развестись. Я хочу сказать, что знаю, как тебе хочется выйти замуж, потому что тебе кажется, будто никто тобой не дорожит настолько, чтобы жениться, вот я и хочу доказать, что я тобой дорожу.

Глаза ее наполнились слезами, они побежали по щеке и стали капать на ее руки. А она сидела, опустив руки на колени.

– Так что ты на это скажешь, дорогая?

– Ты меня не уважаешь, – произнесла она деревянным голосом.

– Неправда, очень уважаю. Неужели ты не видишь?

– Не будем об этом, – сказала она.

Он почувствовал легкую тревогу, как перед бедой.

– Ты не поняла, – сказал он. – Видишь ли, как бы события ни развернулись, мы с тобой поженимся.

Она покачала головой – медленно, недоуменно.

– Ох, Чарли, – сказала она. – Я так себя ненавижу. Я пыталась набраться мужества и уйти от тебя, но не могу. Мне страшно.

– В таком случае ты должна выйти за меня, как я предлагаю.

– Нет. Разве ты не понимаешь, что я никогда не смогу так поступить? Неужели ты не сознаешь, какты сделал мне предложение?

– Но ты должна выйти за меня, – в панике произнес он.

Он подготовил для себя выход, а теперь она закрывала дверь. Если они не поженятся, значит, он так и останется привязанным к ней.

– Когда я тебе надоем, я уйду, – сказала Илена. – Но я не хочу больше об этом говорить.

Наконец она добилась того, что он стал уважать ее, и он никогда не сможет ей это объяснить. Одеревеневшими пальцами он погладил ее по ноге. Главное в создании настроения, решил он про себя, – выбрать такую линию поведения, которая не улучшает твоего положения, а делает его более опасным. Известный ему мир потому так и плох, что он ставит мораль и осторожность на одну доску. Айтел целиком принадлежал этому миру, а Илена – нет. Она будет с ним, пока не надоест ему, и мысль о том, что за этим последует, причиняла ему боль живой раны на теле.

– Прогнил я совсем, – вслух произнес он и как бы в подтверждение своего отчаяния зарыдал, сотрясаемый непривычной силой рыданий, прижимая к себе Илену вжатыми ей в спину кулаками.

Илена проявила к нему нежность. Стала гладить по голове словно опечаленная мать. И тоненьким голоском произнесла мудрые слова:

– Не противься своему горю, дорогой. Не выжимай из себя рыданий. – Она ласково проводила пальцами по его лицу, и невеселая улыбка медленно расползалась по ее губам. – Понимаешь, Чарли, все, право же, не так уж плохо. Я всегда найду себе мужчину.

По тому, какую жестокую боль он ощутил под ложечкой, Айтел понял, что все еще живет в на редкость мучительной темнице ревности. В ту минуту – и еще в течение одной – он любил Илену так, как никогда никого не любил, – любил и понимал, что такое чувство живет всего минуту, так как, любя ее, знал, что не должен ее любить. При всей молодости Илены он слышал в ее голосе многоопытность, превышавшую его опыт, и если он останется с ней, то вынужден будет идти в намеченном ею направлении, а он избегал этого всю свою жизнь.

И он воскликнул снова, обращаясь к рассудку: «Почему мой мозг всегда так активен, когда я слишком пьян и ничего не могу предпринять?», и тут все беды жизни обрушились на Айтела – все, чего он не совершил и чего никогда не совершит, и он рыдал, рыдал, проливая тяжелые слезы взрослого мужчины, так как впервые плакал за двадцать пять лет. Однако частично оплакивал он и Илену, ибо знал, что, раз она не хочет выходить за него замуж, ему придется изыскивать другой способ обрести свободу.

Глава 19