Ольф. Книга третья

Я с раздражением поймал себя на том, что в момент поцелуя глаза скосились в отвисший ворот чужой футболки. Недовольство вызвал факт, что вид мне нравился. Грудь у Маши – безупречная, молочно-белая, гладкая, текучие капли увенчаны рельефными коронами, любоваться формой и яркостью можно даже через ткань футболки. Что же говорить, если преграда устранена?

С трудом, но я отвел взгляд. У меня есть Люба. Ее желанную грудь мои руки не единожды гладили и мяли сквозь одежду и даже напрямую под одеждой, но глазам видеть родное счастье не приходилось. Всему свое время. Поэтому нахлынувшее удовольствие от разглядывания прелестей неродной «сестренки» ударило по мозгам. Похоже, мои принципы дали течь.

Не бывать этому. Я знаю что мне нужно, путь выбран раз и навсегда, цель близка. Впереди – счастливое завтра, нельзя испортить волшебное будущее неразумным настоящим. В конце концов, я не Маша, мне видно дальше и больше. Я встал и продолжил разговор, прислонившись к стене и держа чашку с чаем на весу:

– Предлагаю убираться по очереди. Нужно расписать график.

– Уборка по очереди – глупость. – Скривившись, Маша села на место. – Мы всегда будем недовольны друг другом. Каждый видит порядок по-своему. Лучше так: в своих комнатах убираемся сами, для остального наймем уборщицу. Ну, два раза в неделю, например, и чтобы не только убиралась, но и готовила.

– Это уже не уборщица, а домработница. Вариант хороший, но нереальный. У меня нет средств на домработницу.

Маша отмахнулась:

– Не парься, я возьму это на себя. Когда станешь нормально зарабатывать, войдешь в долю, а пока в нашем дуэте мужик – тетя Маша.

Глава 4

В тот вечер Маша ушла куда-то, и я боялся, что за новой бутылкой. Не хотелось получить в соседки начинающую алкоголичку. Если выбирать, то пусть лучше Маша напропалую гуляет с парнями, чем пьет. К сожалению, выбор был за ней, и куда покатятся события, я не знал. Предполагалось, естественно, худшее. А кто предупрежден, тот вооружен.

Маша не вернулась ни через час, ни через два. Стемнело, я включил свет и долго не мог найти себе дело, переживая за Машу. Не стоило отпускать ее в ночь в таком состоянии. Но кто я ей, чтобы указывать или контролировать? Первое, о чем мы сразу договорились – что я не буду ее перевоспитывать. Выше собственной свободы Маша не ценит ничего, даже когда ее свобода мешает жить другим людям. Это жизненный выбор, и мне, чтобы спокойно жить рядом, пришлось смириться.

В девять вечера у меня начинался виртуальный урок с новым учеником, его родители нашли меня в сети сегодня с утра. Мои условия и резюме клиентам понравились, мне перечислили аванс. Первое занятие должно доказать, что в резюме сказана чистая правда, тогда со мной заключат договор, для начала, на месяц. Включив компьютер, я закрыл дверь спальни, чтобы ничего не мешало, это оказалось своевременным: Маша вернулась, и, судя по доносившимся из прихожей звукам, вернулась не одна. Похоже, Юра нашел способ сбежать из-под надзора. Перемежаемый смехом шум переместился в спальню Маши, а дальнейшие звуки…

С пылающими ушами я прервал едва начатый урок «по техническим причинам», а в письме, отправленном через несколько секунд, извинился перед учеником и его родителями и обещал повторить занятие в любое удобное время и провести еще одно совершенно бесплатно.

За стенкой творился вселенский шабаш. Вопли, стоны, хрипы, визги, ахи, рыки, жуткий вой, словно там четвертовали и вешали, причем одновременно. Под такой аккомпанемент ничем серьезным не заняться, оставалось лечь спать с зажатыми подушкой ушами, сон – единственное спасение. Главное, чтобы не проснулось пакостливое воображение и не набросало картинок, после которых трудно будет думать о Любе так, чтобы не запачкать мечты.

Перед сном я отправился чистить зубы, по пути бросив взгляд в прихожую. Ноги заплелись и едва не подкосились. Глаза отказывались верить, пришлось протереть их, пару раз моргнуть и вновь протереть. Не помогло. У двери стояло две пары чужой мужской обуви.

Я вернулся в комнату. Вслушивание с подключившейся фантазией подтвердили догадку.

Ситуация, прямо скажем, дичайшая. Что делать?

А зачем что-то делать? Это не моя жизнь собственным решением летит под откос. Каждый сам творец свой судьбы.

Я вернулся в прихожую. Одинаковые молодежные кроссовки кричащей расцветки ничуть не походили на классические модели туфель, которые предпочитал Юра. И размер не соответствовал, у Юры ступни почти на четверть больше. И висевшие на крючках куртки блестели ядовитыми тонами, от которых бизнесмена Юру стошнило бы.

Не Юра, однозначно.

Если дошло до такого – скорее всего, сложились вместе обида на Юру, замутненное алкоголем сознание, совмещенное желание отомстить и развеять тоску…

И все же. То, что случилось, переходило все границы.

Примерно через час Маша проводила гостей, дверь за ними захлопнулась, щелкнул запираемый замок. Я поднялся на долгожданные звуки, но выйти для серьезного разговора не успел. Пока я спешно натягивал штаны, Маша, вместо того, чтобы через проходную комнату вернуться в спальню, шмыгнула в ванную.