Ольга. Запретный дневник

ИЗ ЦИКЛА «АННЕ АХМАТОВОЙ»

1

…Она дарить

любила.                                        Всем. И — разное.
Надбитые флаконы и картинки
и жизнь свою, надменную, прекрасную,
до самой той, горючей той кровинки.
Всю — без запинки.
Всю — без заминки.

…Что же мне подарила она?

                                Свою нерекламную твердость.
Окаяннейшую свою,
                               молчаливую гордость.
Волю — не обижаться на тех,
                                кто желает обидеть.
Волю — видеть до рези в глазах,
                                и все-таки видеть.
Волю — тихо, своею рукой задушить
                                подступившее к сердцу отчаянье,
Волю — к чистому, звонкому слову.
                                И грозную волю — к молчанию.

1970

2

Анна Ахматова в 1941 году в Ленинграде

У Фонтанного дома, у Фонтанного дома,
у подъездов, глухо запахнутых,
у резных чугунных ворот
гражданка Анна Андреевна Ахматова,
поэт Анна Ахматова
на дежурство ночью встает.

На левом бедре ее

                                  тяжелеет, обвиснув, противогаз,
а по правую руку, как всегда, налегке,
в покрывале одном,
                                      приоткинутом
                                                                над сиянием глаз,
гостья милая — Муза
                                          с легкою дудочкою в руке.
А напротив, через Фонтанку, —
                                                   немые сплошные дома,
окна в белых крестах. А за ними ни искры,
                                                                              ни зги.
И мерцает на стеклах
                                         жемчужно-прозрачная тьма.
И на подступах ближних отброшены
                                                               снова враги.
О, кого ты, кого, супостат, захотел
                                                                     превозмочь?
Или Анну Ахматову,
                                     вставшую у Фонтанного дома,
                                                                                     от Армии невдалеке?
Или стражу ее, ленинградскую эту бессмертную
                                                                                    белую ночь?
Или Музу ее со смертельным оружьем,
                                                               с легкой дудочкой
                                                                                          в легкой руке?

1970 или 1971

"О, как меня завалило жгучим пеплом эпохи!.."

О, как меня завалило жгучим пеплом эпохи!
Пеплом ее трагедий, пеплом ее души…
Из зыбкой своей могилы: «Милый, — кричу я, —
                                                                                      милый, спаси,
хотя бы внемли!..»
Из жаркой своей могилы кричу: «Что было, то было.
То, что свершается, свершается не при нас…
Но — с моего

согласья!..»

1970-е годы

ЛЕНИНГРАДУ

Но для меня не существует дат.

Теперь уж навеки,
                                теперь до конца
незыблемо наше единство.
Я мужа тебе отдала, и отца,
и радость свою — материнство.

И нет мне дороже награды,

чем в годы военной угрозы
моих благородных сограждан
скупые и светлые слезы.

За всё и за всех виноватой,

душе не сказавшей «прости»,
одной мне из этой палаты,
одной никогда не уйти.

"Вот обижали и судили…"

Вот обижали и судили,
забрасывали клеветой,
а все-таки не разлюбили
ни глаз моих,
                         ни голос мой.

1970-е годы

Иллюстрации

Ф. X. и М. Т. Берггольц с Ольгой. 1912

Ф. X. и М. Т. Берггольц с Ольгой. 1912

Ф. X. Берггольц. 1914

Ф. X. Берггольц. Надпись: «Милой моей дочке Ляле. Углич. 30. VIII/19». В паспарту вставлена фотография более раннего периода (ИРЛИ)

О. Берггольц.

Лето 1927 г. Высокий остров, Новгородская губерния. На обороте фотографии надписи О. Берггольц:

«О весенние зори и теплые майские росы!..

О прекрасная юность моя!.. И<ван> Б<унин>. Июнь-июль-август 1927 г.». «Пройдет моя весна, /И этот день пройдет, / Но радостно бродить / И знать, что все проходит. Ив<ан> Бун<ин>».

А также помета Н. Молчанова: «Салютую тебе, красавица! Николай. 28/II 1931 г. Алма-Ата» (РГАЛИ)

Борис Корнилов и Ольга. 1929