Олигарх

В настоящем лесу прячутся сбитые из бревен деревянные домики. И все это идеально вписывается в общую картину. Так, будто потрудился очень известный декоратор, создав маленький и уютный рай рядом с грохочущим мегаполисом.

— Пообедаем? Здесь есть отличный ресторан русской кухни, — услышала резкий голос Тихонова я.

— Давай, — заворожено любуясь красотой базы в русском стиле, тут же согласилась. И поняла, что впервые обратилась к Тихонову на «ты», не на «вы».

Он несколько мгновений внимательно смотрел мне в глаза, потом улыбнулся.

Первым вышел из машины и открыл дверцу, выпуская меня на воздух.

А воздух на загородной базе был потрясающий. Такой, что кружилась голова с непривычки.

И природа — ухоженная, красивая, застывшая в последних лучах осеннего солнца накануне зимы.

Ресторан в русском народном стиле стоял отдельно, у небольшого пруда, в котором разводили рыбу. У воды раскинулись несколько деревянных беседок.

— В беседке будет холодно, лучше идем внутрь. В главном зале есть зимний сад, — предложил Тихонов.

Нам навстречу вышла девушка в национальном русском наряде.

— Руслан Георгиевич, добро пожаловать, — во всю улыбаясь, рассыпалась в любезностях она. — Столик на двоих уже накрыт. Уха закипает. Все, как вы любите.

На миг в глубине сердца кольнула ревность, но мой спутник тут же привлек меня к себе и произнес:

— Идем, Ксюша. Попробуешь мою любимую уху. Ее здесь готовят из рыбы, которую разводят в пруду.

— А самому ловить рыбу можно? — поинтересовалась я.

— Можно, но сегодня у нас не так много времени, — поглаживая меня по спине, ответил он. От интимного жеста по коже побежали мурашки, и я улыбнулась.

Он галантно взял мое пальто и сдал его в гардероб вместе со своим.

Мы прошли в большой зал. Для нас приготовили накрытый белоснежной скатертью столик у окна, и как только мы сели, сразу же принесли уху. Горячую, ароматную, от одного запаха которой текли слюнки.

К ухе подавали водку, и Тихонов уверенно налил нам по стопочке.

Я не любила водку, но под уху она пошла идеально. Было так вкусно, что мы съели все, даже черные и белые булочки, которые пекли здесь же и подвали вместо нарезанного хлеба.

На второе подали шашлык, и Тихонов налил нам еще водки. На десерт подоспело мороженое с клюквенными сиропом и кофе.

Мы по-прежнему мало говорили, но теперь меня это не смущало. Кажется, мой спутник предпочитал болтовне тишину. А так как я тоже не умела щебетать, как канарейка, всех все устраивало.

Потом был сбитый из деревянных бревен домик с маленькой кухней и огромной спальней, из которой открывался вид на застывший в прощальной осенней красоте лес.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Как красиво! — восторженно прошептала я, застыв на пороге спальни.

— Красиво, — согласился со мной Тихонов.

Остановился позади и осторожно привлек меня к себе. Горячее дыхание обожгло шею, и я прикрыла глаза. Откинув волосы с моего плеча, он нежно поцеловал ложбинку у основания шеи, и я ощутила, как по коже побежала теплая волна.

Его руки поглаживали, скользили по бедрам, забирались под платье, и мой мозг медленно превращался в розовую кашу.

— Я не хочу тебя испугать, — хрипло шепнул он. — Останови меня, если что-то пойдет не так.

Я не ответила. Тело плавилось в сладкой неге, побуждая его действовать смелее.

Его пальцы добрались до змейки на маленьком черном платье и уверенно потянули ее вниз. Я испуганно замерла. Тут же ощутила, как его ладони опустились на обнаженные плечи. Губы впивались в шею, руки уверенно освобождали плечи от платья, а мое сердце бешено колотилось в горле от волнения.

Тихонов развернул меня к себе лицом, и тут же обрушился на мой рот горячими поцелуями. Его пальцы скользили по обнаженной коже, поглаживали, и я, почти отключившись от реальности, робко подавалась навстречу ласкам.

Он приспустил бретели лифчика и покрыл горячими поцелуями оголенные плечи. Потянул расшитые черным кружевом чашечки вниз и быстро расправился с застежкой, скрепляющей их спереди.

Я тихо вскрикнула, но он тут же накрыл мои губы поцелуем и подтолкнул к постели. Платье упало к моим ногам, и я, чувствуя себя совсем беззащитной, покорно села на край кровати.

Тихонов, опустившись на колени, осторожно снял с меня красивые колготки.

Затем поднялся и медленно стянул через голову стильный джемпер. Аккуратно положив его на узкий деревянный пуф у подножья кровати, он поднял с пола мои вещи и сделал то же самое.

Я сглотнула, вжалась в кровать, и вдруг меня накрыло волной паники.

Он никуда не торопился. Будто матерый хищник, любовался своей застывшей в страхе жертвой. Его уверенная расслабленность никак не помогала мне взять себя в руки. Меня трясло, и совсем не от холода.

Тихонов подошел ко мне в одних джинсах, и моему взору открылся великолепный торс. Уверенно расстегнул ремень, и я окончательно растерялась. Сидела на краю роскошной постели в одних трусиках, впивалась взмокшими от волнения ладонями в покрывало и чувствовала, как от страха стучат зубы. Все, чего мне хотелось — это схватить одежду и броситься прочь.