Олигарх

Я уперлась в дверь и с отчаянием осмотрелась вокруг. Глаза уже привыкли к темноте, и я поняла, что дверь заперта. Куда она ведет, неизвестно. Может, там подсобное помещение, а может, тупик.

— Раз, два, три, четыре, пять, Вику я иду искать, — раздался противный хохот где-то совсем рядом, и я вжалась в стену.

— Иди ко мне, моя девочка… — еще секунда, и голова в черной маске появилась передо мной.

Я сдавленно вскрикнула.

— Я думал прострелить тебе ногу, чтобы ты ползла, мерзкая дрянь! Но теперь мне кажется, что этого мало! Пожалуй, я прострелю тебе обе кисти, а только потом ноги! Будешь ползти на локтях по рельсам, а кресло станет тебя догонять и давить!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он схватил мое запястье, и я забилась в истерике.

— Нет! Нет! Нет!

— Да, Вика! Да! Ты каждый раз истеришь одинаково! Даже представить себе не можешь, как мне это нравится! Твой обезображенный труп будет валяться на обочине дороги завтра утром! Я оставлю только лицо! Лицо, Вика!

Внезапно за стеной раздался рык.

— Что это? — продолжая держать мое запястье с целью прострелить его, насторожился Крылов.

В следующий миг стена раскололась, и маньяк полетел на рельсы. Пистолет с грохотом упал в образовавшуюся нишу в соседней комнате.

— Гораций… — узнала собаку я.

Пес набросился на моего мучителя. Отчаянно рыча, принялся рвать его зубами.

— Мразь! Ненавижу собак! — заорал тот. В огромной ручище сверкнул нож, тот самый, которым он резал мне веревки.

А я, как бы мне не было страшно за Горация, скинула с ног туфли и бросилась вперед, в проломленную стену из тонкого гипсокартона, размокшего от сырости.

Мои надежды были тщетны — это была еще одна комната, а не улица. Самая страшная комната в моей жизни. Комната смеха, или кривых зеркал.

Я упала на колени и принялась лихорадочно искать пистолет в песке.

Собачий рык, визг и последующая тишина говорили о том, что нож нашел свое применение. Зажмурившись, я всхлипнула.

И вдруг нащупала пистолет.

«Это легко» — эхом отозвались слова Тараса в нашей «Тойоте», когда он совал мне точно такой же пистолет.

— Где ты, мразь?! — послышался за стеной голос Крылова. — Твой песик мертв! Сегодня все пошло не по плану, но так даже веселее! У нас ведь игра на выживание! А у меня есть бензин. Волшебный бензин, который обратит старое помещение в горящие головешки!

Я заползла за одно из зеркал и старалась не дышать. В руках сжимала пистолет Макарова. В нос ударил запах бензина, и я от ужаса зажмурилась.

Крылов ввалился в комнату кривых зеркал, и начал искать пистолет.

«Это легко… легко…» — крутилась в голове мысль. Нельзя было позволить ему поджечь помещение.

Я осторожно сняла предохранитель и прицелилась в расплывающуюся во мраке фигуру.

«Я смогу. Это ведь игра на выживание? Значит, на этот раз выживу я».

Нажала на курок, и от грохота выстрела у меня заложило уши.

Крылов заорал и схватился за плечо. Черт, я промахнулась.

— Тварь, я тебя здесь заживо спалю! — прохрипел он. Подхватил канистру и принялся лить бензин на пол и на стены.

Я начала стрелять. По зеркалам, по его темной фигуре. Стреляла до тех пор, пока не закончились патроны. Крылов упал на колени. Вспыхнул пол. Едкий дым резал глаза. Маньяк полз в мою сторону, истекая кровью. Его догоняли языки пламени.

«Я сгорю здесь?!» — ужаснувшись, я поползла прочь от огня. Где-то должен быть выход. Вдруг удастся пробить дверь или стену до того, как я задохнусь от дыма?

— Ксюша! — послышался снаружи нечеловеческий крик. — Где ты, Ксюша?!

Это был голос Руслана, и я всхлипнула. Поняла, что у меня не осталось сил, чтобы покричать в ответ. Противный дым застилал глаза, резал в горле, а пламя подбиралось все ближе. Оно было повсюду — на стенах, на полу, и танцевало свой победный танец зловещими уродливыми отблесками в кривых зеркалах.

Крылов уже не шевелился. Пламя пожирало его с удовольствием, урча и распространяя тошнотворный запах.

«Я задохнусь здесь…» — промелькнула в голове последняя мысль, и я вжалась в единственное уцелевшее зеркало.

Откуда-то сбоку дверь слетела с петель, и в лицо ударил свежий морозный воздух.

— Здесь! Нашел! — крикнул одетый в форму спецназа мужчина и бросился поднимать меня с пола.

— Там… собака… за стеной… — прошептала я. — Собака, слышите? Она ранена…может, еще жива…

И все снова померкло.



Глава 53.

Тишина и темнота. Тягучие, противные. Мне хочется проснуться, прорваться сквозь противный мрак, но я не могу себя заставить. После нескольких попыток начинаю осознавать — мои глаза меня не слушаются. Я просто не могу их открыть, такими тяжелыми кажутся веки. Голоса где-то недалеко, как будто за закрытой дверью. Знакомые голоса. Вроде бы, тети. И бабушки. Или мне кажется?