Милитаризация экономики в сочетании, по сути, с большевистскими методами руководства ею привела к появлению системы централизованного распределения товаров и ресурсов. Так, к понятию дефицита неизбежно добавились еще два сопутствующих – черный рынок и коррупция. Шахт совершенно ясно видел эти метастазы медленно, но верно охватывающей могучий организм рейха смертельной блезни. Расцвет черного рынка сигнализировал ему как специалисту о зарождении новой влиятельной внегосударстненной структуры – теневой экономики, которая поглощала бюджетные средства, пускала налево ресурсы и уводила в сейфы международных банков столь нужные государству высоколиквидные активы (валюту и золото). Новые, назначенные властью олигархи, вроде Геринга, извлекали максимум выгоды из складывавшейся экономической ситуации.
Немалое раздражение Шахта вызывали различные фантасмагорические программы фюрера, угодливо подхватываемые прохвостами из его окружения. Несмотря на перенапряженность экономики, Гитлер настаивал на создании «народного автомобиля». Это была его «идея фикс», абсолютно нереальная в условиях нехватки денег и ресурсов. Тем не менее в 193б году Роберт Лей учредил «Общество подготовки к созданию немецкого народного автомобиля» (ГВДХ). В Вольфсбурге началось строительство сети заводов, среди рабочих распространялись «автомобильные» облигации, на полную мощь заработала пропаганда… Словом, финансовую пирамиду организовали по высшему классу. Десятки миллионов марок прилипли к рукам Лея, директора ГВДХ Лаффернца, нескольких руководителей КДФ и приближенных к ним бизнесменов. А на автомобильной выставке 1938 года в Берлине сиротливо стояли три экспериментальные модели «Фольксвагена»: обычный, с открывающимся верхом и кабриолет (уже через год их производство было прекращено, заводы включены в систему ВПК, вложенные бюджетные деньги бесследно исчезли). Добавим, что Шахт все это предвидел с самого начала.
В подлинную ярость приводила Шахта трескучая пропаганда «пирамид Третьего рейха» – автобанов. Их строительство финансировалось на дотационной основе и не давало никаких реальных прибылей, кроме пропагандистских. «Организация Тодта» глотала сотни миллионов бюджетных марок. Хотя сам рейхскомиссар был человеком честным и не воровал, работа на автобанах воспринималась среди немцев как наказание и к 1938 году осуществлялась в, принудительном порядке. При крайне тяжелых условиях труда оплата была низкой, жить приходилось в бараках, без элементарных удобств. Высокий производственный травматизм (один погибший от несчастного случая на каждые шесть километров дороги) в сочетании с отправкой в концлагерь за малейшее проявление недовольства превратил автобаны в рабовладельческие предприятия, характеризовавшиеся нерентабельностью и затратностью. Но Гитлер, невзирая на протесты Шахта, вбухивал в это свое увлечение огромные деньги.
Удаление Шахта от экономического руля усиливало позиции его противников среди олигархов. Любимец фюрера Карл Краух стремительно пошел вверх. Он получил статус «заместителя рейхсуполномоченного по четырехлетнему плану» и заставил считаться с собой самого Геринга. Более того, Краух разработал план милитаризации предприятий собственного концерна, который так и был обозначен в мобилизационных документах – План Крауха. Олигарх получил особые права для его осуществления. В отчете управления военной экономики и вооружений ОКВ за 1937 год значилось: «Выполнение Плана Крауха было поручено возглавляемому Краухом комитету при ведомстве рейхсуполномоченного и верховному командованию вермахта. Тесное сотрудничество между этими организациями обеспечивалось специальным планирующим аппаратом». Концерн «И.Г. Фарбениндустри» быстро вышел на первое место по показателям прибыли от государственных заказов.