Олимпиада. Бубновая дама

О себе девушка рассказала нам еще в первый день посиделок, с интересом слушая истории про другой мир. Сама Мелисса родилась и всегда жила в Подлунном. Ее родные обосновались в крошечном городке у границы с землями гномов, и большую часть детства девушка провела, наблюдая за работой матери. Та продавала травы и различные простые зелья как людям, так и гномам. Знания в семье передавались от поколения к поколению, до Мелиссы никто из родственников не учился в Академии магического искусства, но отец, будучи не самым преуспевающим колдуном, желал дать дочери хорошее образование.

В Хилгар девушка приехала задолго до начала занятий и поселилась в маленькой комнатке над лавкой с травами, которую ей сдал местный лекарь и старинный друг деда. Лисса несколько недель привыкала к шуму города, его широким мощеным улицам, вечно спешащим куда‑то жителям, к запаху болота. Но больше всего к тому, что приходилось жить самой.

— Я никогда не выезжала никуда, — рассматривая свои ладошки, усмехнулась блондинка. — Даже платья мы не покупали, а шили сами. Нравы у нас тоже очень строгие, так что за первую и последнюю попытку пройтись по центральной улочке в брюках меня едва не арестовали.

Мы с Диной переглянулись.

— Городок совсем маленький, — с усмешкой вспоминала Мелисса. — Несколько улиц и только одна из них вымощена булыжником. Дома простые, большинство всего в два этажа. Гостиницы нет. Да и живут там, надо сказать, люди определенного достатка: рабочие, которых нанимают гномы, торговцы средней руки да ремесленники, что выкупают часть добываемой гномами меди. Мы там были единственной семьей колдунов: я, родители, бабушка и дядя Фил. Благо… травники! — Она усмехнулась. — Не маги. Вот нам и прощали многое из того, что магам бы с рук не сошло. А так… Я с бабушкой пропадала в горах, собирая травы, а в городке мы появлялись редко.

— Мой дядя так живет, — кивнула Дина. — Но он увлечен изучением свойств драгоценных камней. Хочет получить идеальный вариант камня — накопителя, соединяя разные кристаллы и металлы.

Допив лимонад и съев половину конфет, мы неторопливо прошлись по городу, любуясь тем, как раньше других зажигаются фонари на воздушной части Хилгара. Повздыхали, что происхождение не дает нам возможности попасть в один из дворцов князя или богатых дворян, а после отправились в Академию, договорившись устроить в воскресенье что‑нибудь веселое и безопасное.

В комнату я ввалилась уставшая, мечтая лишь о душе — наконец! — и мягких объятиях подушки, а вместо этого напоролась на укоризненный взгляд вампира. Он сидел на стуле и помахивал тем самым письмом, которое я так и не удосужилась достать из‑за окна.

— О, привет, — смущенно выпалила я, осторожно скосив глаза на кровать и убедившись, что в мое отсутствие домовики не только ее заправили, но и засунули бабушкину тетрадку в общую стопку к другим учебным принадлежностям. — Что надо?

— Сегодня ты куда добрее, — по — своему оценил мое поведение Гедымин.

— Выспалась, — не стала вдаваться в подробности я.

Сбросив покупки на покрывало, я сделала вид, что очень увлечена сортировкой, искоса наблюдая за вампиром.

— Ты меня игнорируешь? — мягко уточнил вампир, встав и пересев на кровать.

— Скажем так… — постучав себя по губам леденцом, завернутым в шелестящую вощеную бумагу, сказала я. — Хм… Мне не совсем ясно твое ко мне внимание.

— Почему же? — пальцем раздвигая гору конфет и за хвостик вытягивая шоколадного мышонка, непринужденно уточнил вампир.

Я смерила молодого человека хмурым взглядом и на вопрос не ответила. Мы оба понимали, что мой вопрос небезоснователен, а вампир лишь пытается как можно дольше играть в несознанку.

— Во — первых, я считаю, что вампир, да еще и с какими‑то связями, которые позволили ему легко уточнить дела о моем поступлении в Академию…

— Буба, — попытался отвлечь меня Гедымин.

— … не может вот так просто ехать в плацкартном вагоне, да еще и рядом со мной, хотя практически все места были свободны, — не давая себя сбить, сказала я. — Это странно и выглядит слишком нелепо.

Гедымин вздохнул, но ничего не сказал.

— Во — вторых, — тут я улыбнулась, — да, я ведьма и, вероятно, довольно милая… временами. Возможно даже красивая. Но не на столько, чтобы банальный дорожный флирт перерос в интерес к моей персоне.

— Ты отлично играешь в карты, — примирительно заметил вампир.

— Ну и… в — третьих, как‑то все выглядит еще страннее, если увязать в одно, что мою квартиру ограбили, а ты слишком навязчиво расспрашивал о родителях.

Гедымин вздохнул, оценивающе глянул на развернутую конфету, а потом сказал:

— Тебе так нужна правда?

Я кивнула, внимательно наблюдая за вампиром. Тот посерьезнел, обреченно вздохнул и встал, перестав казаться милым и добродушным. Показалось даже, что немного повеяло холодком. Я с любопытством исследователя подалась вперед, увлеченно принюхиваясь.

— Ну и почему в книгах пишут, что, когда вампиры не маскируют свои чары, воздух вокруг них пахнет сырой землей, — оскорблено воззрилась я на Гедымина. — А это что? Туалетная вода «Мужская краса»?