Олимпиада (СИ)

— Спасибо, Лили, — великан добродушно похлопал меня по плечу, стараясь не переусердствовать. Я лишь жалко улыбнулась в ответ, рассуждая о том, что повозки уйдут через несколько минут и добираться до замка придётся пешком.

— Ну ладно. Беги, а то опоздаешь ведь!

Качнув головой, я побежала к каретам, пытаясь разглядеть знакомые силуэты моих друзей: Алисы Рейвен и Доркас Медоуз. Алиса представляла из себя коротко стриженную брюнетку с большими голубыми глазами, чьё сердце было наполнено невероятной любовью к детям. Почти всегда на её лице красовалась задумчивая улыбка, а гранённые скулы придавали лицу какую-то чарующую серьёзность. Не обделённая вниманием со стороны парней, Рейвен имела постоянные отношения на протяжении двух лет с Фрэнком Лонгботтомом, который отличался истинным гриффиндорским благородием и широтой восприятия мира. Доркас Медоуз же была необыкновенно яркой личностью, с не менее заметной внешностью: грива роскошных волос волнами спускалась по плечам, а тёмно-карие глаза горели природным азартом и желанием жить. Из-за своей буйной натуры она не раз попадала в лазарет, прихватив вместе с собой заодно и слизеринцев, которые были не прочь поскандалить с гриффиндоркой. При всей своей неусидчивости и вспыльчивости она с лёгкостью понимала такие науки, как нумерология и астрономия, которые давались далеко не всем.

Признаться, я бы не смогла назвать этих девушек своими близкими, да и вообще мало что могла сказать про них, потому что до этого года почти всё свободное время проводила в компании Северуса. Что Алиса, что Доркас не раз сетовали на мою дружбу со слизеринцем и частенько любили приговаривать, что однажды этому придёт конец. Да, их можно было только наградить за интуицию. Впрочем, они не виноваты, да и… они действительно хорошие друзья и соседки. За всё время нашего совместного проживания мы поссорились только однажды, как раз из-за Северуса, и после недели игнорирования вновь сошлись.

— Эй, Эванс, — я подняла глаза и увидела Мародёров, в сопровождении моих подруг. — Не нас ли ищешь?

Я закатила глаза и мысленно послала всё к чертям собачьим, замечая, как Доркас виновато поглядывает на меня.

— Садись, Лили, — проговорил Питер, освобождая мне место. — Мы скоро тронемся, а Римус и Джеймс всё равно с нами не поедут.

Вопросительно вскинув брови, я плюхнулась на предоставленное мне место, оказавшись напротив Блэка, который непривычно задумчиво поглядывал на соседнюю карету.

— А где они? — наконец поинтересовалась я, чувствуя, как внутри всё резко холодеет из-за ожидания ответа. И когда это меня стали заботить дела Поттера и Люпина?

— Римус едет в элитной карете старост, — важно и с сарказмом откликнулся Сириус. — Удивительно, как ты снизошла до нас, — отсалютировал он.

— А Джеймс со своей девушкой, — неуверенно проговорила Алиса, странно поглядывая на меня. Я на секунду опешила и нахмурилась. Неужели у Поттера появилась девушка? Как такое вообще могло произойти? А как же… как же его слова про то, что он любит только меня и никого больше? Я перевела взгляд на открывшиеся пейзажи, пытаясь освоить полученную информацию. Следующие полчаса прошли, словно в тумане, а размеренный голос Блэка, который рассказывал что-то потешное публике, убаюкивал. Когда очертания Хогвартса стали совсем четкими, я стремительно покинула повозку, набирая шаг. Хотелось поскорее оказаться в теплоте и уюте, чтобы забыть про разъедающие мысли, которые почему-то вызывали внутри бурю недовольства и разочарования. В конце концов, это нормально, что у Поттера появилась девушка. Он красив и популярен, а говорить можно что угодно. К тому же, это дает маленький шанс на то, что Джеймс, наконец, отстанет от меня со своими нелепыми приглашениями на свидания и займётся обольщением своей ненаглядной девушки. Интересно, кто же она?

— Ты про кого? — проговорила Доркас, покосившись на меня. Смекнув, что последний вопрос я сказала вслух, меня наполнило липкое чувство горечи.

— Про девушку Джеймса.

— А тебе ли не всё равно? — странным голосом поинтересовалась Медоуз, немного опешив.