Олимпик

Мы со Шмаликом получили относительную свободу в первые же часы полёта. Могли передвигаться по кораблю, разговаривать с людьми. Первые сутки потратили на выяснение, куда нам можно, куда нельзя. Пассажиры «Файерфлая» воспринимали нас, как своих. Шмалик даже тесное знакомство завёл с кем-то. И охрана, кажется, про нас забыла. Как в тот раз я под конвоем прошёл на встречу с Марго и обратно, так и получили мы эту «свободу». Бежать не на чем, захватывать корабль — авантюра чистой воды, по сравнению с которой наше с сержантом попадание сюда — детские шалости. И потом, как у древних индейцев на Земле. Вроде свободен, ничем не ограничен, но за тобой следят сразу десятки пар глаз. Чуть что, и остаток пути пролетишь в запертой каюте.

Шмалик, благодаря знакомствам, нашёл для себя занятие. Оказывается, он неплохо кашеварил, так что устроился помощником кока. Я же не знал, куда себя пристроить. Это бесило, особенно, когда стал осознавать, что влипли-то мы по-крупному: лететь не день и не два. Да с ума же сойду!

Сюрприз произошёл на третьи корабельные сутки. «Файерфлай» начал торможение. Чуть позже меня наа мостик позвала Марго. Я уж было собрался сам помаячить у трапа, ведущего на мостик. Удачно вышло, одним словом.

Мостик стандартный: кресло штурмана, рядом кресло капитана. На самом деле, этой штукой мог управлять один человек, и так было до сих пор. Сейчас же на мостике присутствовала Марго. Она снова облачилась в форму корабельного капитана.

— Крис, хорошо, что ты появился здесь, — не отрывая взгляда от голографического экрана, сказала Марго.

— Мы тормозим, — выдвинул догадку я. — Неужели прилетели? Как-то быстро. Конструкторы компании придумали новый двигатель и оснастили им эту посудину?

— Зря иронизируешь, — на сей раз Марго обернулась, — Между прочим, корабли торговцев оборудованы принципиально иными двигателями, чем корабли Федерации, и могут развивать скорость больше, чем ты можешь себе это представить. Но не в этом дело. Скоро мы встретимся с «Ковчегом».

На голографическом экране круг, разбитый на сектора и похожий на нераскрашенную мишень. В центре точка, обозначающая наш кораблик, сверху ещё одна хорошо различимая точка. Видимо, тот самый «Ковчег». Бортовые радары «Файерфлая» бьют недалеко. Если, к примеру, корабль будет находиться на одном краю планетарной системы типа той, где крутится Олимпик, сигнал радара еле добьёт до противоположного края. Стандартное оборудование. Этим корабликам больше и не надо. На нашем же, оснащённом двигателями нового типа, и радар может стоять много мощнее. С торговцев станется.

— Мы встретимся через два с половиной часа, — сказала Марго и пробежалась пальцами по небольшой клавиатуре, встроенной в подлокотник капитанского кресла. Трансляция с радара сменилась схемой просто чудовищного корабля. Бочкообразная, каплевидная туша, с утолщением на носу. Двигательный отсек отделён от основного. Крепились эти две части толстыми трубами. Таких кораблей я ещё ни разу в жизни не видел. Думаю, о них и в Комитете не знают.

— Его построили инженеры КТК, — сказала Марго, откидываясь на спинку кресла. — «Ковчег» единственный, в своём роде, корабль. Специально предназначен для перевозки колонии кришту.

Марго превратилась в маньячку. Впрочем, это всего лишь могло только казаться. Слишком много восторга, слишком много патриотизма, когда дело касалось кришту, колонии и миссии, которую колонисты взвалили на свои плечи по защите людей от надвигающейся катастрофы. Что говорится, все средства хороши, но процент приемлемых потерь, как по мне, зашкаливал все разумные пределы.

Настоящий размер приближающегося корабля я смог оценить через пару часов. Всё это время молча простоял на мостике. Когда корабли оказались в пределах прямой видимости, «Ковчег» включил всю имеющуюся бортовую иллюминацию. Вот надо же было соорудить такого монстра. На глазок, он раза в два больше грузовых танкеров. Лично для меня этот монстр оказался сюрпризом. Бог весть, знали ли о его постройке в главной конторе Комитета. Наверное, нет, раз сейчас мы его встречаем здесь, почти на границе Федерации. Что ж, минус разведке Комитета.

Одновременно с тем, как мы увидели «Ковчег» сквозь лобовой иллюминатор, приборы «Файерфлая» зафиксировали вызов с этого гиганта. Ни секунды не медля, Марго приняла сигнал и вот перед ней, на небольшом экране, появился капитан встречного судна.

— Капитан Винсент, — на вид, лет сорок, гладко выбритый, лицо серьёзное и даже чем-то озабоченное. — Рад приветствовать вас.

— Взаимно, — кивнула Марго.

— Капитан, планы немного изменились. Вашему кораблю предписано немедленно состыковаться с «Ковчегом».

— Я не буду спрашивать, зачем, — нахмурилась Марго. — На борту «Файерфлая» триста человек. Нас ждут в колонии, а стыковка задержит корабль.

— Даже больше: не просто задержит. Вы, ваш экипаж и пассажиры отправляетесь вместе с нами на Олимпик. Боюсь, Марго, — интонация капитана «Ковчега» сменилась на обеспокоенную, — колония для нас потеряна. Подробности при личной встрече. Жду вас на своём мостике. Конец связи.