Олимпионник из Артаксаты

Вараздат стоял опустив руки в ожидании команды начать бой. По знаку элланодика бойцы стали в стойку. Вараздат — всё так же, со слегка приподнятыми руками, готовый каждое мгновение отпрыгнуть, чтобы сохранить дистанцию. Дамиск — вытянув одну руку и приготовив для удара вторую. Но что это? Рука, которой он собирался держать на дистанции соперника, была правая. А для удара он готовил левую руку. Она у него была много сильнее правой. Этой особенностью обладают немногие, она даёт им ощутимое преимущество. Сопернику неудобно вести поединок с таким необычным партнёром.

Однако в бою с Вараздатом, стойка которого была почти прямосторонней, преимущество Дамиска свелось на нет. Сицилиец почувствовал это сразу же, как только приготовился нанести первый удар левой в висок соперника. Легко маневрируя, Вараздат, как всегда, не подпускал близко соперника. Дамиск растерялся. Несколько несильных ударов чужестранца, скользнувших по лицу Дамиска, вывели его из равновесия, и он довольно открыто пошёл на Вараздата.

— Будь хладнокровнее, Дамиск!

Сицилиец не реагировал на совет. Выставив вперёд правую руку, и без устали размахивая левой, он пытался сблизиться с соперником и нанести ему тяжёлый удар сбоку. Но в момент, когда лицо Вараздата было, казалось, рядом и Дамиск вкладывал всю силу в удар, чужестранец отскакивал, а затем вновь кружил вокруг соперника, словно приглашая его ещё раз попытать своё счастье.

Пот ручьями катился по блестевшим от масла телам поединщиков. На арене разворачивался напряжённый бой. Но зрители не чувствовали этого напряжения. Они не видели ударов, крови, боли — всего того, что привлекало их в кулачном поединке. Поведение на арене чужестранца вызвало на трибунах противоречивую реакцию. Одни открыто выражали своё восхищение ловкостью Вараздата, находя в избранной им манере подтверждение высокого мастерства. Другие, в том числе и некоторые из окружения Тироца-армена, считали, что такой стиль обедняет мужественный по своему характеру кулачный бой, а потому не может быть поощрён. Шли такие разговоры:

— Сколько же может длиться поединок?

— Как же элланодики определят победителя, если ни один из поединщиков не может нанести точный удар?

— Истории известны случаи, когда для определения победителя агонофет назначал серию открытых ударов! Вот это зрелище!

И действительно, так было когда-то в поединке между Креугасом из Эпидамны и Дамоксеном из Сиракуз. В этом случае каждый поочерёдно получал право ударить в незащищённое лицо соперника — и так до того момента, пока одна из сторон не отказывалась от дальнейшей борьбы. Разумеется, в таких случаях очерёдность ударов определял жребий.

Но в поединке между Вараздатом и Дамиском дело до этого не дошло. Уставший сицилиец, безуспешно тративший силы, чтобы достать кулаком соперника, на какое-то мгновение в изнеможении опустил руки. И тут Вараздат нанёс ему два мощных удара, которые потрясли Дамиска. Глаза сицилийца помутнели, он инстинктивно пытался поднять руки, но новые удары справа и слева по челюсти, а затем прямой удар в лицо полностью лишили его воли к сопротивлению. Удары чужестранец наносил с рассчитанной точностью: ровно такой силы, чтобы сломить сопротивление соперника, но не свалить его с ног.

Это зрителям понравилось. Многие из них повскакивали с мест и, размахивая руками, криками подбадривали Вараздата. И если агонофет не призывал трибуны к тишине, то лишь потому, что было ясно: бой будет вот-вот закончен. И действительно, сицилиец уже совсем опустил руки, не в силах защищать голову. Почти в бессознательном состоянии он продолжал идти вперёд на отступавшего Вараздата, не слыша крика своих соотечественников на трибунах, которые всё ещё надеялись на то, что он сумеет прийти в себя.

Наконец короткий удар в челюсть поставил точку в этом бою. Это был резкий удар средней силы, но состояние Дамиска было таким, что и этого оказалось достаточно, чтобы завершить бой. Трибуны неистовствовали. Гости Олимпии увидели наконец кулачный бой, который они хотели видеть. Правда, это был бой, где удары наносил один боец.

— Да, — радостно вздохнула Деметра, — Вараздат умеет драться и побеждать. Сицилиец был очень сильным соперником. И подумать только, ваш друг побеждает, нанося так мало ударов!

— И не получая почти ни одного! — добавил в тон Карен.

И оба рассмеялись.

— Эй, водонос! — окликнула Деметра маленького крепыша, обвешанного плетёными сосудами. — Налей воды! — Она жадно выпила воду, расплатилась и опять приготовилась смотреть.

На арену вновь вызвали Вараздата. На этот раз ему предстояло сразиться с Иккосом. Карфагенянин был молодым, но уже достаточно опытным кулачным бойцом. За два года до Игр в Олимпии он вышел победителем на Немейских играх. Победителю кулачных состязаний в Немее предстояло сразиться с дельфийским победителем, и бой этот мог быть финальным, если бы не появление в последнюю минуту двукратного олимпионика из Афин.

Обычно поединщики не разговаривали между собой перед боем. Вараздат нарушил традицию и дружелюбно обратился к карфагенянину: