Оливия

Небольшой ресторанчик встретил их тихой и уютной атмосферой. Интимной… Каждый столик был настолько плотно охвачен тьмой вокруг, что создавалось впечатление, что во всем ресторане существуют только они вдвоем.

В полной тишине пара изучила меню, подошедший официант принял заказ и поставил на стол два бокала для шампанского и ведерко со льдом.

— Мне нельзя, — напомнила Оливия.

— Я помню, — кивнул Итан, извлекая изо льда стеклянную бутылку с водой. — Без газа, — уточнил он, сворачивая с горлышка металлическую крышку.

И все! Этот гениальный диалог закончился, возвращая двоих в тишину. Оливия не знала, испытывала ли она хоть когда-нибудь такую неловкость. И это при условии, что совсем недавно ее лучший друг подрался с ее начальником в клубе из-за того, что беременная от начальника девушка выдавала гея за своего парня.

Им уже и еду принесли, а Оливия все продолжала опускать взгляд, стоило их глазам встретиться, катая вилкой горошины по тарелке.

— Ну-у…, - протянул Итан. — Насколько я помню, мы собирались поговорить.

— О чем? — Оливия занервничала.

— А то у нас мало тем для обсуждения…

— Хорошо. Вы говорили, что вам нужно время, чтобы подумать… И что? К чему вы пришли?

— Мы должны пожениться.

Оливия подавилась водой, заходясь кашлем.

— Что?! — постукивая кулаком по груди, уточнила она.

- Ты слышала. Мы должны пожениться.

— Нет… Нет. Нет, нет, нет и нет, — Оливия нервно сжала салфетку в руке. — Нет.

— Почему?

— Во-первых, потому что я не собираюсь выходить замуж. Во-вторых, потому что я не собираюсь выходить замуж по залету. В-третьих — потому что пятьдесят три процента браков заканчиваются разводом. В-четвертых…

— Это все не существенно, — перебил ее Итан. — Во-первых, ребенок должен расти в полной семье. Во-вторых, я не желаю, чтобы моего сына при живом отце воспитывал другой мужчина. В-третьих, почти половина браков не распадается. И. Ты берешь в расчет только сухие цифры, исключая чувства. В-четвертых…

— Другой мужчина моего ребенка воспитывать не будет, — на этот раз перебила Оливия.

— То есть, ты уже не видишь себя с другими мужчинами?

— Я не вижу себя ни с какими мужчинами.

И опять неловкая тишина.

— Ты говоришь про чувства, — неуверенно начала Оливия. — А чувства… Ты меня не знаешь. Я знаю о тебе все, что только можно. И все равно. Чтобы там ни было. Нельзя принимать решения на эмоциях. Спасибо, конечно, что решил поступить по-мужски, предложить… — голос девушки дрожал. — Но я все равно говорю — нет. Ты мне ничего не должен.

— Лив, я…

Официант принес счет, сбивая Итана с мысли. Оливия уже успела попросить принести расчет и отдать свою кредитку.

— Дурацкая была идея с этим ужином, — сказала себе под нос девушка, поднимаясь из-за стола.

— Убегаешь?

— Наше «свидание» окончено.

— Ты еще должна проводить меня до дома, — напомнил Итан. — Я же говорил — по полной программе.

Девушка закатила глаза. Еще пятнадцать минут гнетущего молчания по дороге она вряд ли выдержит.

— Интересно, тебе не надоело унижаться? — решила поддеть Оливия. Итан оставался таким спокойным и даже жизнерадостным, что она никак не могла понять, в чем дело. — Ты же нормальный мужчина, — рассуждала она вслух.

— О, целый комплимент от Стоун.

— Мы приходим к этому раз за разом. Я посылала тебя уже таким количеством способов, что фантазия на исходе. Где твоя гордость, чувак? Достоинство?

— Вероятно там же, где и у всех, — пожал плечами Итан. — Это же теперь любимая женская забава — поплотнее схватить мужика за яйца и забрать их себе, как трофей. В ресторанах за вас платить уже не принято, предложить донести сумки от машины — равносильно изнасилованию.

Оливия грустно улыбнулась.

— Ты преувеличиваешь.

— В первый день я предложил тебе пообедать, а ты обвинила меня в сексуальном домогательстве, — напомнил Итан.

— Ага, а чуть позже ты зажимал меня в лифте, — не забыла упомянуть Оливия.

— Все-то с разницей месяца в два.

Оливия тихо засмеялась.

— В любом случае. Теперь ты собираешься лишить меня возможности воспитывать моего ребенка. А я… О, кажется мы пришли.

Итан остановился, глядя вверх, будто пытался рассмотреть окна своей квартиры в этом небоскребе.

— Поднимешься? — спросил мужчина.

— Итан, серьезно, давай не будет усложнять.

— Обещаю, это только чашка кофе. Для меня. Тебе — травяной чай.

Оливия скривилась.

— У меня только от этого словосочетания вновь начинается приступ токсикоза.

Итан наклонился, чтобы тоном заговорщика прошептать:

— Тогда я заварю тебе всего, что пожелаешь. И ни слова не скажу Стиву.

***

Миллер подошел к двери, перебирая ключи в руке.

— Вау, я думала, что у тебя какие-нибудь шикарные апартаменты, вход в которые начинается прямо из лифта, — произнесла Оливия, стоя перед деревянной входной дверью.

— У меня есть такие. Но туда я вожу девушек, на которых хочу произвести впечатление, — признался Итан, совершенно не торопясь открывать замок.

— То есть на меня ты впечатление произвести не пытаешься? — с сомнением поинтересовалась Стоун.

— Как будто это возможно сделать, показав тебе роскошную меблировку, — пожал плечами Итан. Мужчина загадочно улыбнулся. — Закрой глаза.