Оливия Джонсон и охотники

— Я со всеми сюсюкаюсь, я просто всех люблю.

— Вы так сильно всех любите, что были готовы убить невинных существ?

— Они сами провинились, но не будем об этом, пойдем со мной, — сказала она.

— Думаю, мой ответ очевиден, я иду домой, — сказала я, закинув рюкзак за спину и устремившись в коридор.

— Стой! — Крикнула она, и меня парализовало. — У тебя нет дома, ты должна жить здесь.

— Да, настоящего дома нет, вы его отобрали у меня. Но мой дом там, где мои друзья, где мне всегда рады, где меня кто — то ждет.

— Но я ждала тебя, ты нужна мне, ты не представляешь как мне одиноко.

— Поэтому вы похитили меня у семьи, поэтому сделали меня монстром? Вам нужна я, не для того чтобы захватить власть?

Она нервно вздохнула и щелкнула пальцами. Мы оказались в очень розовой комнате. Розовые стены, кровать, игрушки и все были разных оттенков.

— Фу, розовый, как будто волшебный единорог нагадил, — сказала я.

Она не слушала меня, она открыла шкаф и достала какую — то коробку, я рефлекторно вытащила кинжал, и была готова ударить.

— Ты же знаешь милая, что тебе это не поможет, обычным ведьминым кинжалом ты меня не убьешь, а это мой подарок тебе на твой день рождения. Я следила за тобой, но не могла найти тебя, у меня не получалось.

— Мне не нужны ваши подарки, я хочу уйти отсюда, — сказала я и подошла к двери.

— Без меня ты не выберешься, мой замок как лабиринт, если ты не знаешь его, то ты потеряешься, и никогда не выберешься.

— Так, выведи меня отсюда.

— Нет, пока ты не примешь мой подарок.

— Если я возьму подарок, ты выпустишь меня?

— Да, с удовольствием, я даже обещаю завязать со злодеяниями.

— Хорошо, я принимаю твой подарок, — я взяла коробку, села на кровать и открыла ее.

В коробке лежало белое, короткое платье, с пышной юбкой, украшенное бесцветными камушками, наверно драгоценными, и полностью закрытым верхом без рукавов.

— Тебе нравится? Я долго искала подходящее платье, а оно оказалось подходящим, я всегда мечтала о дочери, которая бы примеряла передо мной платье.

— Но я не ваша дочь, и я не вижу здесь примерочной.

— А я на что? — Спросила она и щелкнула пальцами, из рук полетели красные искры, и платье оказалось на мне.

— Оно прекрасно, — сказала я, рассматривая себя в зеркале.

— Правда? У меня есть чудная диадема для тебя, — сказала она, щелкнула пальцами, в ее руке оказалась диадема. — Я не сказала тебе, но все, что у тебя на платье настоящие алмазы, как и в этой диадеме, — сказала она, одела ее мне на голову.

Вместе с моими синими волосами, я выглядела как настоящая принцесса, хотя я вышла из того возраста, чтобы хотеть стать принцессой, но мне нравилось как я выгляжу.

— Это потрясающе, у меня нет слов, — сказала я, и у меня закружилась голова.

— Оливия, что с тобой? Тебе плохо?

— Немного, — сказала я, взявшись за голову и сев на кровать, вдруг в моих глазах стали мелькать огоньки, а потом вдруг все померкло.

Глава 29

Глубокий, глубокий сон

Меня зовут Оливия Джонсон. Мне 16 лет. Я живу в детском доме, мои родители погибли в автокатастрофе. Я не помню, как их звали, мне был все месяц. Я живу в Лондоне, у меня полно друзей, Ева, Клео, Руби, Амелия, Сорано, Нео, Алекс, Эван, Коди, Джордан.

У меня длинные, темно — русые волосы, темные глаза и нос с горбинкой, далеко не красавица, но править миром можно и в одиночку, так ведь? Я ни когда не готовлюсь к урокам, а зачем это нужно? Все, что они говорят нам, не пригодится в жизни.

Одевшись, я вышла:

— Здравствуйте, миссис Генриетта, от Софи писем не приходило?

— Нет, Софи сейчас занята на работе.

— Хорошо, когда она придет, скажите ей, что я скучаю.

Миссис Генриетта директор детского дома, дочь директора нашей школы, а Софи моя лучшая подруга, только с ней я смогла сдружиться.

Я пришла в школу, зашла в класс, в котором почти все места были заняты, кроме моего и еще одного. Сейчас у нас должна быть математика, ведет ее наш директор, у него очень странное имя — Атлас. После того как его жена умерла, он немного свихнулся. Однажды он пришел на урок в одних трусах и так проходил весь день.

Я села на свое место, и достала свой карандаш, который был прилеплен к парте жвачкой. Учитель — директор ставил мне 2 за поведение, а за изобретательность 5, так что в итоге у меня всегда была твердая тройка. Осознав, что мне не на чем писать, я обратилась к Еве, она была светловолосой, с большими голубыми глазами и маленьким ростом. Она одна из тех девочек, которая хочет встретить принца на белом коне:

— Эй, Ева, одолжи мне листочек, мне не на чем писать, — попросила я.

— Держи, — сказала она, протягивая мне розовый лист, в клетку, — купи себе тетрадь, если ты ее не купишь, то я подарю ее тебе на день рождения.

— Почему опять розовый? Для лучшей подруги могла бы и с голубыми листами купить, или белыми, — сказала я, принимая листок.

— А почему моя лучшая подруга, чтобы не просить у меня листы, не купит себе тетрадь, — ответила Ева.

— Слишком много чести для математики, я если ты не в курсе вообще ни на какие предметы тетради покупать не собираюсь.