Омега в собственность

Стюарт отложил телефон. Про Клода много всего говорили. Его, вообще, было принято обсуждать. Богатый, красивый и холостой. Ужасное поведение. В плохих отношениях со своей семьей, но до конца общение не разорвал. Кто-то считал, что он просто полный урод. Кто-то, напротив, предпочитал романтизировать образ и считал, что Клод сделал что-то невероятно, чем и заслужил такое отношение своей довольно прагматичной семьи.

Вот что знал Стюарт. Клод был старшим сыном, но на наследство не претендовал. По официальному завещанию, которое не было секретом, все должен был унаследовать Огаст. Однако у Клода был свой бизнес, который он изначально построил с нуля, и на который другие Джонсоны претендовать не могли. Так что в каком-то смысле он был даже более завидным женихом, чем Огаст. Денег меньше, но зато полная автономия от старшего поколения. К тому же омегам нравилось, что Клод типа сделал себя сам или как-то так они говорили. Стюарт полагал, что все-таки с семьей Клод не в три года поругался, так что определенную поддержку получал большую часть жизни.

Характер у Клода был не сахар. Он любил говорить людям в лицо то, что думал. Причем не от недостатка воспитания, а из любви к таким сомнительным развлечениям.

Его отношения с омегами были отдельной песней. Если бы они вешались на него, а Клод пользовался бы этим, Стю, наверное, еще бы смог это понять. Одобрить – нет, но все-таки вели себя многие альфы. Но Клод любил клеить омег, которые ему отказывали. Тех, кто был не заинтересован в отношениях, кто был помолвлен или кого родители привозили как раз для того, чтобы найти им подходящего супруга. В общем, он просто-напросто ломал омегам жизнь в итоге. Стю находил это отвратительным, но многие почему-то были почти заворожены этим. Что он такое говорил и делал, что омеги раздвигали перед ним ноги? На взгляд Стю, ответ был очевиден: врал он им и пользовался чужой наивностью. Или… Стю вспомнил, как Клод обнял его именно тогда, когда Стюарт больше всего в жизни в этом нуждался, хотя и сам не понимал, что нуждается в чужом тепле и прикосновениях. Может быть, Клод пользовался не столько наивностью, сколько своей способностью угадывать, чего человеку не хватает. Стоило быть с ним начеку.

Стю: Без понятия. Я же не как те омеги. Сам понимаешь, ситуация у меня другая.

Олли: Ну, про него не только гадости говорят.

Стю: А что еще?

Олли: Ты будешь злиться, если я напишу. Сам потом вспомнишь.

Олли: Ты же напишешь, если тебе будет нужна помощь?

Стю: Конечно.

Правда была в том, что Стюарт не стал бы писать Олли, если бы ему была нужна помощь.

Он потратил минут десять, чтобы понять, что хорошего говорят про Клода, а когда вспомнить, действительно начал злиться.

Разумеется.

Еще про Клода говорили, что оказаться в его спальне – это действительно того стоит. Что за чушь? В сексе не может происходить ничего такого, чтобы это стоило расторгнутых помолвок и славы омеги легкого поведения. Зато, подумал Стю, теперь он мог наконец-то узнать у Клода, как тому не стыдно-то было?

***

Клод встретился с Огастом в центре города. Он бы предпочел не встречаться вовсе, но Огаст оказался, якобы случайно, рядом с местом, где у Клода были дела, очень вовремя написал смс и был неожиданно вежлив. Отказать в таком случае было бы все равно, что объявить войну. Хоть Клод порой был не самого высокого мнения о некоторых своих родственниках, ему нужен был веский повод, чтобы пойти на открытый конфликт. Так или иначе, в их кругу так не делалось.

День выдался холодным. Они с Огастом взяли кофе навынос и пошли вниз по улице, разглядывая витрины. Те пока еще не были украшены к праздникам, но уже скоро. Раз выпал первый снег, значит скоро и огоньки заполонят фасады, вывески и витрины.

– Как у вас дела? – спросил Огаст.

Клод едва заметно поднял бровь.

– У вас?

– У тебя и Стюарта.

– Ты встретился со мной, чтобы узнать, как дела у твоего бывшего супруга? – удивился Клод.

– Вот вечно ты такой, – недовольно фыркнул младший брат.

– Какой?

– Тебе сложно просто ответить? Это же элементарно. Я спрашиваю – ты отвечаешь. Нормальные люди так и разговаривают.

«Нормальные люди, – подумал Клод, – не выкидывают своих мужей из дома по ложным обвинениям в измене». Но вслух этого не сказал.

– Я думаю, что ты знаешь Стюарта лучше меня, – заметил Клод. – Вы с ним, в конце концов, почти два года были вместе. Должен предполагать, как он себя сейчас чувствует.

– О… – протянул Огаст. – Нет, я не знаю.

– Правда?

– Ну, – Огаст почему-то неловко рассмеялся. – Знаешь ли, Стю не самый понятный омега на земле. К тому же он всегда был немного холодноват.

Клод издал невнятное хмыканье. По его мнению, Стюарт был огонь и пожар. Вспыхивал от любого самого невинного замечания. Причем во всех смыслах. Смущался от упоминания секса. И еще как огрызался, если что-то задевало его достоинство. Честно говоря, от омеги, которого практически буквально на помойке нашли, Клод ожидал характера попроще.

– Зачем ты заключил с ним брак?