Омела для Амели

Настойчивый голос Адель вернул в реальность и заставил мысленно выругаться. Сейчас нужно было включить голову и не размахивать красной тряпкой перед носом у разъярённого быка. Оставалось попрощаться и надеяться, что, когда этот ненавистный фарс закончится, Амели сможет его понять.

— Увидимся! — улыбнулся он девушке.

Разочарование в её взгляде отдалось тупой болью между лопаток, но мужчина уверенно двинулся в зал и занял место за столом руководства.

Увидев его под руку с Адель, Жан Гроссо сально улыбнулся.

— Рад, что всё вернулось на круги своя, дети, — мудрствовал он. — Вы так подходите друг другу. Расстояние укрепляет любовь, не так ли, моя девочка?

Он посмотрел на Адель, а она улыбнулась, ничем не выдав своих истинных чувств, только острые коготки больно впились в руку Кристиана.

Вечер начался с приветственных речей и тостов. Официанты сновали между столами, меняя блюда и напитки, сотрудники Парфюмерного дома общались между собой, проявляя изрядную сплочённость. Кристиан медленно цедил терпкое вино и безотрывно следил за столиком, за которым сидела Амели в окружении подруг и болтливых парней из отдела IT. Девушка смеялась их шуткам, освещая мир обаятельной улыбкой, а он мрачно думал о том, что, прежде чем окончательно покинет стены «Аромата твоей души», подпишет приказ об увольнении всех айтишников без отработки и выходного пособия. Кстати, об уходе. Кристиан нервно дёрнул рукой, обнажая запястье, и посмотрел на часы. Сестрица не спешила появляться на празднике, и это нервировало.

— Ты не мог бы так откровенно не пялиться на свою принцессу? — тихо, изображая воркующую с женихом голубку, прошептала Адель. — От таких взглядов она и забеременеть может.

— Глупышка моя, — Кристиан повернулся к девушке и одарил её нежной улыбкой. — Мне казалось, ты не настолько наивна и знаешь, откуда берутся дети.

— И откуда берутся дети, и откуда берутся проблемы, я, мой слоник, знаю получше тебя, — парировала Адель, нежно проведя пальчиком по белоснежной рубашке мужчины. — Слюни пускать будешь потом, а сейчас смотри… ну, хотя бы в тарелку, пока тебя изучает мой дражайший папаша.

Кристиан посмотрел на другой конец стола. Гроссо следил за ними, не отрываясь от светской беседы. Рука, лежащая на белоснежной скатерти, непроизвольно сжалась в кулак.

— Очень надеюсь, радость моя, — процедил он, — что, когда это всё закончится, я тебя больше не увижу и не услышу.

— Как так? Я планировала поселиться рядом с вашим уютным гнёздышком и с усердием озлобленной бывшей портить тебе жизнь! — подмигнула девушка и поднялась. — Идём, кажется, твоя сестрёнка появилась на горизонте. Надо направить её энергию в мирное русло, пока она не устроила ещё одну французскую революцию.

Заиграла музыка, и люди стали кружиться парами на небольшом импровизированном танцполе, организованном путём перестановки столов. Кристиан вслед за Адель прошёл к выходу, где во главе небольшой группы журналистов стояла крохотная брюнетка в рваных джинсах, несоразмерно больших ботинках и очках с круглыми толстыми линзами.

— Ну всё, пиши пропало… — усмехнулась Адель. — Честное слово, твоя сестрица порой напоминает маленькую злобную чихуахуа. Даже подходить страшно.

Кристиан не сдержал смешок. Крохотная София Ревиаль могла создать огромные проблемы любому, кто, по её мнению, перешёл на сторону зла. Взятки, подлоги, харассмент, травля, незаконное владение имуществом. Самые громкие скандалы, так или иначе, вылетали из-под пера этого напористого акулёнка. Сейчас же шумиха была не нужна… По крайней мере, он обещал Адель, а значит, нужно перехватить доморощенную Олимпию де Гуж* раньше, чем она прокричит: «Свобода, равенство, братство или смерть!» и бросится на врага.

В тот момент, когда до Софи оставалась несколько метров, мужчина увидел, как Амели подала руку одному из парней, обхаживавших её весь вечер, и вышла в середину зала, позволяя ему опустить ладонь на тонкую талию. У парня явно где-то завалялись лишние конечности, и Кристиан планировал уточнить их местонахождение, не дожидаясь конца мелодии.

— Крис, ты что застыл? — Адель нервно дёрнула его за плечо.

— Я сейчас приду, — ответил он, не глядя. — Просто задержи её светской болтовнёй.

— Кого? Софи?! Ну знаешь… — вспыхнула Адель. — Сама разберусь, а ты рискуешь нарваться на неприятности, Крис.

Он не ответил.

— Спасибо, что напоминаешь, почему меня тошнит от одного слова «любовь», — рыкнула она наконец и бросилась наперерез журналистам.

Да, не сводить взгляда с той, кого хотел защитить, было верхом безрассудства, но делать вид, что её не существует, не получалось. Всё его нутро бастовало против того, чтобы его женщины касались чужие руки, и мужчина смаковал фантазии, в которых с хрустом выворачивает в обратную сторону каждый палец этого бедолаги, так неудачно выбравшего жертву для флирта.