Омерзительное искусство

Полотно Рубенса посвящено завершающему эпизоду жизни стоглазого Аргуса. Опечаленная Гера, изображенная в царственно-алом одеянии, в сопровождении служанок находит тело своего верного стража. Обезглавленный Аргус лежит на земле. Гера спускается с колесницы, а одна из сопровождающих ее девушек заворачивает отрубленную голову титана в ткань. Если вглядеться, то можно увидеть — на ладони богини лежат глаза, не глазные яблоки, а именно зрачки. Это глаза Аргуса. В знак благодарности за верную службу Гера в этот момент помещает их на хвосты павлинов — своих постоянных спутников и атрибутов.

Хотя нам показан достаточно кровожадный момент — по сути, трансплантация органов покойного, Рубенс трактует эту тему в свойственном ему приподнятом торжественном духе. Отрубленная голова едва заметна. Яркие хвосты павлинов занимают значительную часть полотна, определяя его благородный колорит, оттеняющийся золотыми и красными одеяниями, а также волосами женщин. Радуга, вспыхнувшая в небесах, становится завершающим ярким аккордом.

Так что с самим Зевсом — верховным божеством и в Древней Греции, и в ее собственной голове — Гера обычно не спорила. А еще дело было в том, что она являлась уже его третьей женой. А у третьих жен своя, особенная психология.

Про то, что творится в голове у первых жен, в Голливуде снимают комедии. Это обычно фильмы про то, как надо обдирать мужа при разводе и потом, встретив на улице толстого и лысого, под руку с гламурной красоткой 42 размера, которая с ним только ради кредитной карточки, смотреть на него с жалостью и радоваться, что он больше не воняет в твоей жизни своими носками и глупостями. Вторые жены — лет на десять младше первых и на столько же килограммов худее, молодые вроде бы красотки, гордые своей победой («я его отбила!») и думающие, что все зависело от их индивидуальности, а не от мужского кризиса среднего возраста. Третьи же жены бывают более наблюдательны, имеют статистику перед глазами. И в итоге именно они оказываются вдовами и наследницами основного имущества.

Итак, Гера к своему супругу обычно со скандалами не лезла. Учитывая, как радикально он относился к проблеме разводов: первую жену, Метиду, он попросту проглотил заживо. А со второй, Фемидой, обошелся еще хуже — отправил ее пожизненно работать в суд. Так и стоит она до сих пор над входом в здание Верховного суда РФ в Москве, на Поварской улице, мерзнет под снегом, облезает под дождем. Уж лучше б убил, честное слово!

Но мстить всем любовницам подряд — это не эргономично. Намного разумней кардинально прикрутить вентиль, но мстить Зевсу жена все не решалась и не решалась. Успокаивала себя, разглядывая свой альбом со свадебными фотографиями — ах, какая красивая она тогда была невеста, стройная, с радостными глазами, в платье от Баленсиаги — из плотного, но легко драпирующегося шелка, крепившемся на одном плече сложным узлом… И голубки в небе летали белые.

Наконец чаша терпения переполнилась. Помимо блудливости Зевс отличался высокомерием, капризностью, немотивированно ругался матом при пожилых дамах, рыгал за общим столом, не разлогинивался из чужих аккаунтов на офисных компьютерах и вслух читал чужую переписку. Таким путем он достал всех своих коллег — прочих олимпийских богов.