Omniphobia (СИ)

Дрянное предчувствие накатило на меня с новой силой, а странный марш, игравший со второго этажа, не внушал доверия – он был искажён, как мелодия безумного цирка из одного знаменитого полнометражного аниме. Хотя, признаться, сейчас вся моя жизнь была похожа на «Паприку».

И особенно - то, что творилось с моей личностью. Я чувствовал, что там – по ту сторону двери - был совершенно другим человеком. Это меня напугало. Нужно было найти этот источник чужих воспоминаний – только их для полного счастья мне и не хватало. Я начал быстро размышлять: откуда в моей голове могли появиться совершенно не мои мысли, учитывая, что Тварь теперь не имеет власти над моим сознанием (как я надеялся)? В то же время я с разочарованием понимал, что именно к такому интерьеру, как в этой гостиной, будет причастен только, исключительно Инглиш. Больше просто некому.

Размышления мои были резко прерваны - что-то в гостиной зашумело, и я невольно снова кинул взгляд вглубь чёрно-белого пространства. Из-под дивана, что уже не казался мне ярко-зелёным, что-то вылезало. Сначала я увидел костяную лапу - белоснежные кости пальцев, затем предплечья. Носовая впадина на вытянутой острой морде. А потом целиком из-под мебели выбрался скелет среднего размера собаки. Черепушка скелета была разбита – не хватало почти половины лба, из-за чего одна глазница казалась просто огромной. Скелет замер, повернув клыкастую челюсть в мою сторону. А я, поражённый таким зрелищем, рванул вверх по лестнице, послав всё произошедшее самой известной и короткой дорогой. Уж лучше столкнуться с безумным цирком, чем смотреть на скелет с прошибленной черепной коробкой и не понимать, откуда я знаю, что эту собаку звали Хелли, и пристрелил бедняжку её же собственный хозяин в попытке защитить себя от острых клыков.

Я поднялся на второй этаж. Мелодия, которая уже начала подходить к своему развитию, играла из комнаты отца. Это было ожидаемо – только у него был телевизор с настолько мощными колонками. C опаской я приблизился к двери, стараясь не ступать по всё тем же рассыпанным вокруг вороньим перьям, и приоткрыл дверь.

На экране отцовского телевизора шла передача – прямой репортаж с парада. Но мне хватило нескольких мгновений, чтобы понять, что этот парад далёк от обычного – по улице на экране вышагивали стройными рядами переломанные куклы, мёртвые животные и отвратительные твари самых различных форм и мастей. Весь этот Чёрный парад перекатывался по улице в ритм заводной, но искажённой музыки, по направлению к камере, медленно увеличиваясь в размерах. И только тогда, когда сквозь музыку я услышал знакомые завывания безликих Потерянных, в моей голове проскочила шальная мысль, что экран вполне себе может выступать таким же проходом, каким были картины в Галерее. Из толпы протискивались безликие зелёные полугнилые твари, прорезая себе путь сквозь ломаных кукол пальцами-лезвиями. Они спешили, видимо, стремясь к «свету» - ко мне.

Но прежде, чем вся эта толпа смогла приблизиться на опасное расстояние, экран вновь зарябил и моргнул голубовато-белым. И перед парадом, прямо у самого края экрана появился парнишка-арлекин с задорной улыбкой. Лицо его было в белом гриме, с синими ромбами на щеке. Костюм его был вычурным – с серебристыми колокольчиками, вышивками и кучей деталей. Поэтому я не сразу узнал в нём Джона Эгберта. Однако, увидев знакомые ярко-синие, горящие жизнью глаза, сразу понял, кто стоит передо мной по ту сторону экрана. Джон тасовал колоду карт.

Для того, чтоб выиграть в покер, - бодро проговорил он. Потерянный потянул свои пальцы-лезвия к Эгберту, - из рукава достань ты Джокер! – парень обернулся к монстру и жестом, достойным марвелловского Гамбита, швырнул в него колоду. И безликого призрака, и всю процессию следом отнесло прочь от экрана сильнейшим воздушным потоком.

За моей спиной послышались шаги.

Дирк? Дирк, где ты? – это был голос Джейка.

Джон удивлённо посмотрел куда-то за меня. Будто услышал зов англичанина, ломая к чёрту несуществующую четвёртую стену между экраном и комнатой. И, ухмыльнувшись, Эгберт приложил палец к губам.

Тс-с-с, - заговорщицки шикнул он и растворился в помехах вместе с тёмным парадом-карнавалом.

В следующий момент в комнату вошёл Инглиш. Телевизор вновь издавал лишь белый шум, на экране ничего больше не проявлялось.

Дирк? Ох, наконец-то я тебя отыскал! – поразительно, что этот англичанин всё-таки явился спустя чёрт знает сколько времени.

Я повернулся к нему. Джейк прошел в комнату, всё так же улыбаясь. Но улыбка его была напряжённой.

Я услышал музыку и пришёл сюда, - проговорил он. Затем кинул взгляд на телевизор. - Она раздавалась оттуда, да?

Допустим, - я чувствовал себя как зверь перед прыжком. До сих пор не мог понять – стоит ли мне доверять Инглишу или сразу же послать его куда подальше. Нам о многом надо было поговорить. Но было бы лучше, если в этот момент у меня в руках было бы что-нибудь, что могло бы стать весомым аргументом в том случае, если наши переговоры зайдут в тупик. Я вновь пожалел, что так и не отыскал свою катану.