Omniphobia (СИ)

Кошка хлестала себя хвостом по бокам, скаля тонкие зубы и смотря на меня, но я был оглушён и почти никаких звуков не слышал. Признаться, потеря слуха меня очень сильно пугала, но, к счастью, у меня не было времени сосредотачиваться на этом страхе. Новая попытка завизжать была остановлена ещё одним выстрелом-хлопком. Лицо твари перекосило, когда пуля Инглиша угодила прямо в её глазницу. Она встала на задние лапы, и я, не теряя времени, пошёл в атаку, пользуясь открытой грудью Кошки. Катана пробила тощее и костлявое тело насквозь, и даже сквозь вату в ушах я услышал приглушённый истошный вопль боли. На грудь и лицо мне потекла гнильно-коричневая жидкость, а затем кошка уставилась на меня одним оставшимся у неё глазом. Левым. Порез на моём лице вновь начал отвратительно саднить, и я услышал внутри себя чей-то голос. Непонятный и негромкий.

Ты уверен, что это - та сторона медали? – спрашивал он. Голос не принадлежал ни мужчине, ни женщине. Не был ни живым, ни искусственным. И одновременно был всем сразу.

Эта неопределённость и попытка вновь забраться мне в голову настолько меня взбесили, что я всадил катану ещё глубже, а затем резким движением выдернул её. Кошка рухнула передо мной на землю. Я стоял над ней, судорожно дыша и прислушиваясь к бешеному ритму собственного тела. В ушах всё ещё звенело, я еле слышал своё громкое, учащённое дыхание. В нос бил сладковатый запах гнили и металлический запах крови. И эти запахи мне нравились. Так пахнет месть. Уголки губ мои дёрнулись и приподнялись, я удобнее перехватил катану и нанёс трупу кошки ещё несколько колющих ран, протыкая её насквозь, пока кончик катаны не упёрся в землю.

Внутри меня клокотала непонятная, дремучая злоба. Кошка была олицетворением Твари – существа, которое лишило меня брата, мучило моих друзей и загнало меня в эти сны, сводящие человека с ума. Я продолжал молча колоть тушу и нервно ухмыляться, не в силах остановить собственные руки, пока Джейк не ухватил меня за предплечье. Я резко обернулся, только сейчас вспомнив про то, что я не один, и, увидев спокойный, даже отстранённый взгляд тусклых зелёных глаз, с ужасом понял, что сейчас вёл себя как сумасшедший маньяк. Я вновь судорожно выдохнул, лицо моё будто окаменело, прекратив мне подчиняться – я не мог убрать с него нервную ухмылку. Инглиш покачал головой и, указав на мёртвую Кошку, провёл пальцем по шее.

Точно. Внутри её глотки была голова куклы. Наша цель, после которой можно попытаться проснуться.

Я кивнул, стараясь прийти в себя и титаническим усилием убирая нервную ухмылку, а затем вновь повернулся к исколотой туше. Где-то справа я услышал чьё-то гудение, похожее на речь. Такую смазанную и приглушённую - как когда говорят через толстую стену. Наверное, Рон пустился в монолог, не понимая, что ни я, ни Инглиш его не слышим. Но сейчас это было неважно. Я вновь взмахнул катаной, лишая исколотое тело головы. Вытер катану о джинсы и спрятал в ножны, а затем, переглянувшись с Джейком, нехотя взял голову Кошки в руки. По ощущениям она была склизкой и невыносимо холодной. Пакли прилипали к моим рукам как мокрые водоросли, голова была тяжёлой и смотрела на меня теперь уже окончательно пустым провалом вместо левого глаза. У меня была всего пара мгновений, чтобы сломать ей челюсть, достать голову куклы и бросить голову Кошки обратно на землю. Этим я и занялся.

Но когда я сломал челюсть и аккуратно ухватил голову куклы, то я снова услышал тот странный голос. Он снова повторял эту фразу:

Ты уверен, что это - та сторона медали?

Я нахмурился и потянул мой «трофей» на себя, вырывая его из глотки.

Т ы у в е р е н, ч т о э т о - т а с т о р о н а м е д а л и? Ты уверен, что это та сторона медали? Тыуверен,чтоэтотасторонамедали? Тасторонамедали? Тасторонамедали? Уверен? Уверенчтоэтотасторонамедали? Уверен? Уверен? – голос тараторил всё быстрее и быстрее, достигнув своего апогея тогда, когда я рывком всё же смог вырвать голову куклы из глотки Кошки. В висках застучало, я застонал, бросив обе головы на землю и, закрыв уши руками, зарычал:

Замолчи!

А затем с удивлением для себя услышал голос Рона. Растерянный и беспомощный:

Чуваки, - от неожиданности я даже обернулся, увидев, что гризер крутит в перепачканных кровью пальцах небольшую пулю, - я нашёл это у себя в виске.

Ох, чёрт, - проговорил я, стиснув зубы.

Получается, что меня подстрелили? Я… умер? – Рон посмотрел на меня, и я увидел, как его глаза мгновенно начали стекленеть и закатываться назад. Лицо Рона начало бледнеть, даже синеть, а потрескавшиеся губы почернели. Пространство вокруг нас посерело и начало осыпаться пеплом. Земля, казавшаяся надёжной, вдруг стала зыбкой и, не выдержав моего веса и веса Джейка, провалилась под нашими ногами. Я падал вниз, а на меня падала голова деревянного божка, скаля нарисованные зубы. Спирали на его щеках мерцали странным светом. И я ещё раз услышал этот странный голос. Он спрашивал всё то же: уверен ли я в правильности стороны медали. Что бы это ни значило.