Омский горячий твой

– Пять, – так же коротко ответил Денис. Речь шла о сумме, с шестью нолями. И судя по первой цифре, все очень печально.

– Занеси мне все, что есть. Я сам займусь.

– Глеб, давай откажемся, – отговаривал меня Денис. – Нехорошо все это закончится.

– От таких дел не отказываются! – сказал, как отрезал. – Не в моей фирме!

Денис ушел, а я был даже рад взяться за это дело. Хоть мозги отвлеку от Алены.  

Еле дождался вечера. Сегодня был как раз ее рабочий день. Получив в прошлую нашу встречу своим же букетом по голове, я решил не повторять ошибок. В этот раз купил огромного плюшевого медведя. Им хоть не так больно будет. Неизвестно, что у этой бешеной суки на уме.

Дикая деревенская баба. Никакого этикета. Никакой благодарности. Наказать бы ее в коленно-локтевой позе или минетно-горловой, да как следует! Чтобы знала, как взрослых дяденек по яйцам бить, почем зря! За что? За что она со мной так?

Поцелуй же ей понравился? И я ей понравился. Так какого хера тогда?..

Приехал пораньше. Ждал на парковке, как мудак. В жизни у баб прощения не просил. Такие обидчивые не попадались. Нужно просто пройти через это заслуженное унижение, и жить дальше. И не связываться больше с деревенщинами тупорылыми. Может быть Валера знает, как с ними обращаться? Я пас!

В начале девятого, я увидел, как Алена выходит из дверей автомойки. Одета она была в ту же длинную куртку, что и в прошлый раз. Слава Богу, у нее была еще одна шапка, и она была на ее глупой головенке.

От нетерпения я не набросил даже куртки. Выскочил из машины в одном только свитере  и ждал, пока она попрощается со своими коллегами.  Увидев меня, она остановилась, как вкопанная. Ее губы сжались в плотную линию, а глаза смотрели с презрением. К ней подошла Юля и взяла Алену под руку.

– Привет, – с вызовом поздоровалась со мной Юля.

Алена даже не поздоровалась. Просто смотрела на меня и молчала. Конечно же, они подруги, и Юле все было известно о моем поступке до мельчайших деталей.

– Привет, – поздоровался я с девчонками. – Алена, я могу с тобой поговорить?

– Говори, – вскинув подбородок, как будто делала мне великое одолжение, произнесла Алена.

Мне дали понять, что наедине поговорить не получится. Неужели я так сильно ее напугал?

– Я приехал извиниться, – стараясь, чтобы мои слова звучали искренне, сказал я. – Прости меня, пожалуйста, я не хотел того, что случилось.

– Хотел, – уверенно произнесла Алена. – Конечно же, ты этого хотел.

Нихуя себе заявочки! Юля улыбнулась, а Алена стояла совершенно серьезная и смотрела мне прямо в глаза. Ее слова вообще выбили меня из колеи. Что теперь говорить?

– Я имел в виду, что... – Блядь, твою мать! Да что ж такое! – Я, конечно, хотел поцеловать тебя...

– Хотел и поцеловал! – перебила меня Алена.

Юля рассмеялась, глядя на мой растерянный вид. Эти суки открыто потешались надо мной! Вот это да! Соберись, Малиновский!

– Да, и поцеловал, – сдался я. – Я имел в виду, что я не хотел тебя...

– Еще как хотел! – снова перебила меня Алена, так что у меня челюсть отвисла. – Или у тебя член все время стоит? – Ну как на такое реагировать? Она нормальная вообще? – А потом ты хотел меня трахнуть на заднем сиденье, как шалаву последнюю! Так, Глеб? Ты всегда так делаешь? Не дохуя ли самоуверенности?

Матерщинные слова, сорвавшиеся с девичьих губ звучали и смешно и угрожающе! У Юльки уже была настоящая истерика. Перчаткой она вытирала слезы, сгибаясь от смеха в три погибели.

– Да, я очень тебя хотел, – выбила из меня признание Алена. – Но я не хотел выставлять тебя... легкодоступной. Не смог сдержать инстинктов. И, да, я всегда так делаю, поэтому прости меня, пожалуйста! И... я не знаю, что сказать еще. Мне очень-очень стыдно!

Мне и вправду стало очень стыдно. Теперь я высказался, и у меня как будто камень с души упал.

– Ты забыл сказать, что так больше не будешь, – продолжала издеваться Алена. – Что это больше не повториться.

– Да что ты? Даже думать об этом не буду! – почти поклялся я.

Ну что, сучка, довольна теперь? Уф! Отшлепать бы тебя хорошенько по тощей жопе! Или по губешкам кое-чем!

– Опять врешь! – не унималась Алена. – Будешь думать! Еще как будешь! Будешь помнить обо мне до конца своих дней! Признай, что ты повел себя, как придурок!

Если я сейчас не скажу, что я придурок, все испытанные мною унижения до, будут напрасны. Что мне остается?

– Хорошо, я признаю это, – послушно соглашаюсь я с девушкой.

– Глеб, я тебя прощаю, – наконец, прекращает меня мучить Алена. – Все, пока!

Девчонки развернулись и пошли прочь от моей машины. А я стоял, как последний идиот в одном свитере, не чувствуя холода, потому что на меня, как будто вылили ведро кипятка. Казалось бы, что мне еще надо? Сказала же, что простила? Я отчаянно метался, не зная, как не дать ей сейчас уйти.

– Алена, подожди! – заорал я, наконец. – Ты шапку забыла!

Я метнулся к машине, распахивая заднюю дверь.

– Оставь на память! – даже не оборачиваясь, крикнула она!

Медведь! Медведь же еще!

– Валера тебе подарок передал! – на грани отчаяния закричал я, потому что девчонки почти скрылись из вида.

Уф... Возвращаются! Ради Валеры.