Омский горячий твой

Она не перестает, продолжая целовать мою спину и шею. Я поворачиваюсь к ней, подхватываю ее невесомое тело и швыряю на кровать. Она даже не успевает опомниться, как я оказываюсь сверху, прижимая ее руки у нее над головой.

Нахожу ее сладкие губы. Она с такой готовностью отвечает на мой поцелуй, что я окончательно теряю голову. Сейчас. Сейчас это произойдет. Я отведаю ее сладкого тельца, и меня перестанет гнуть. Я вырву ее из себя и снова стану единым целым, без примесей. Только я один, без нее. Стану самим собой.

Маленькая моя, сладкая малышка раздвигает ноги и прижимается сильнее к моим бедрам. Мой каменный член упирается прямо туда, куда ему хочется попасть немедленно, но я не спешу.

Ласково поиграв с ее губами, я спускаюсь ниже. Она снова без лифчика. Через ткань ее платья, целую ее сосочки. Хочу снять с нее платье, чтобы увидеть ее грудь, но понимаю, что дольше не продержусь. Хочется разодрать ее одежду, чтобы почувствовать ее тело без преград, но я боюсь ее напугать. Да я даже сам себя боюсь. Мой зверь проснулся внутри меня, он рвется наружу почуяв самку.  Не уверен, что смогу с ним совладать.       

Алена сладко стонет подо мной и выгибается мне навстречу. Ее начинает мелко трусить. Когда моя рука забирается ей под платье, она сразу вся напрягается и пытается вырваться.

– Тише, малыш, – шепчу я ей в ухо. – Мы просто поиграем. Как тогда в машине. Тебе же понравилось? – Алена судорожно сглатывает и кивает. – Я снова буду тебя ласкать, а ты просто расслабься. Я просто поглажу тебя, как тогда. Просто поглажу, – повторяю я одно и то же, чтобы это отпечаталось в ее мозгу как следует.

Алена перестает вырываться. Просто зажмуривается и дрожит. Лежит неподвижно. Я отпускаю ее руки и стаскиваю с нее трусики. Очень красивые, нежно-фиолетовые. Она снова в чулках. Это потрясающе!

Перед моим взором предстает ее нежная розовая плоть. Гладкая и мокрая. Слюни текут. Нервно сглатываю их и приникаю ртом к ее киске. Алена вскрикивает и хватается руками за мои  волосы. У неё потрясающий вкус. Такой свежий и бодрящий, как первый снег!

– Глеб, пожалуйста, не надо! – громко стонет она.

А сама извивается под моим языком. Ее сок уже выплескивается через край и стекает тонкой вязкой струйкой по бедру.  Когда мой язык проникает внутрь нее, она бьется в экстазе, сжимая коленями мою голову так сильно, что я опасаюсь за свою жизнь. Сейчас лопнет моя башка. Алена так сладко и быстро кончает, что мне не верится. Впервые подо мной такая страстная девочка. Соскучилась побольше моего?

Я тут же расстегиваю ширинку и вытираю мокрые губы и бороду рукой, нависая над ней. Вот он мой триумф! Все мои прошлые победы, неважно где, меркнут перед осознанием того, что сейчас произойдет.

Я утыкаюсь лицом в ее томно пахнущую цветами шею, приспускаю джинсы и трусы и достаю свой член. Алена кладет свои ладони на мою грудь, и от ее прикосновений меня снова затапливает волной эмоций.

Я уже упираюсь головкой в ее узенькое лоно,  готовое принять меня, как вдруг Алена изо всех сил начинает отталкивать меня от себя.

– Нет, Глеб, прекрати! – верещит она. – Ты же обещал только потрогать!

– Заткнись, – шиплю я ей в лицо. Какого хера она меня снова динамит? Я же вижу, что хочет.  – Теперь моя очередь!     

– Глеб, пожалуйста! – уже вовсю истерит девчонка.  Я вижу, как она закусывает губу. Не просто закусывает, до крови закусывает. Под ее остреньким резцом проступает капелька крови, а слезы текут по ее вискам. –  Пожалуйста, не надо! Я прошу тебя!

Она так яростно мне сопротивляется, что я понимаю, что это не игра. Она не хочет проникновения. Не готова? Боится? Я не знаю, что и думать, но я готов к насилию. Готов взять Алену силой, вопреки ее желаниям.  Готов преступить закон. Пусть меня посадят! Да нет, я же адвокат, не посадят! К черту все! Лучше жениться, чем срок мотать.

У меня падает сердце. Я не могу смотреть на ее слезы. Да что не так-то? Опять заведет пластинку про ЗАГС? Я так хочу в нее войти, что готов ей наобещать с три короба.

– Милая, – шепчу я Алене, снова прижимая ее руки к кровати. – Завтра мы подадим заявления в ЗАГС. Потом поженимся, как ты хочешь. Утром поедем и подадим, – Боже, что я несу? Я уже сам не понимаю, что происходит. Мне просто нужно войти в нее. Утолить свой голод. Мой член уже раздвигает ее лепестки без помощи рук. Сейчас я втиснусь в эту мокрую тесноту или сойду с ума. – Алена, ты станешь моей женой, обещаю, позволь мне сейчас сделать это. Мы поженимся. Клянусь!

25. Глеб

Я продолжаю нести пургу, а девчонка продолжает отбиваться от меня и ревет уже в голос.

– Глеб, мы не можем пожениться, – рыдает Алена. – Я еще несовершеннолетняя!

– Что-о-о? – я разжимаю руки, не веря своим ушам.

Ёб твою мать! На меня выливают ведро ледяной воды. Два ведра! Я захлебываюсь воздухом. Нет. Нет. Нет!

– Мне 17 лет. Отпусти меня! Отпусти сейчас же!

Я отпускаю Алену, потому что больше не в силах ее держать, и она отползает от меня. Забивается в угол, прижимает колени к груди и вся трясется от рыданий.