Ому

— Миконари библия читайт корош маитаи, — снова произнес доктор, изобретательно переставив слова в третий раз.

Но все было бесполезно; Лу не обращала внимания.

В отчаянии доктор умолк; но как было отступить? Он растянулся во всю длину рядом с ней и, набравшись смелости, стал перелистывать страницы.

Лу вздрогнула, чуть-чуть, едва заметно вздрогнула, а затем, зажав что-то в руке, продолжала лежать совершенно неподвижно. Доктор, несколько испугавшись своей собственной дерзости, не знал, что делать дальше. Наконец, он осторожно обнял одной рукой девушку за талию и в то же мгновение с криком вскочил на ноги. Маленькая чертовка вонзила в него колючку, а сама продолжала по-прежнему спокойно лежать, переворачивая страницы и шепотом читая.

Мой долговязый друг тотчас же снял осаду и в беспорядке отступил к тому месту, где лежал я, наблюдая за происходящим.

Я почти уверен, что Лу сообщила об этом происшествии своему отцу, который вскоре вошел, так как тот бросил на доктора несколько странный взгляд. Но По-По ничего не сказал и через десять минут был так же приветлив, как всегда. Что касается Лу, то она ничуть не изменилась, и доктор, конечно, больше не предпринимал никаких попыток.

Глава LXXVIII МИССИС БЕЛЛ

Как-то днем, задумчиво прогуливаясь по одной из тропок, вьющихся среди тенистых рощ в окрестностях Талу, я в изумлении застыл перед солнечным видением. Навстречу мне, помахивая зеленой веткой, легким галопом ехала верхом на резвом белом пони красивая, очаровательно одетая молодая англичанка.

Я оглянулся, чтобы убедиться, действительно ли я в Полинезии. Кругом росли пальмы, но откуда же здесь эта леди?

Когда видение приблизилось, я отошел к краю тропинки и вежливо поклонился. Дама бросила на меня смелый лучистый взгляд, а затем, потрепав по шее свою лошадку, весело воскликнула: «Лети, Уилли!»… и поскакала среди деревьев; я побежал бы за очаровательной всадницей, но копыта Уилли так быстро стучали по сухим листьям, что преследование было бесполезно.

Я направился прямо к дому По-По и рассказал доктору о своем приключении.

Назавтра мы узнали из расспросов, что незнакомка приехала из Сиднея, живет на острове около двух лет и что она жена мистера Белла (счастливчик!), владельца плантации сахарного тростника, о которой я упоминал раньше.

В тот же день мы отправились на эту плантацию.

Местность вокруг поражала красотой: плоская зеленая чаша, окруженная пологими склонами холмов. Плантация сахарного тростника — в различных стадиях зрелости его было здесь около сотни акров — имела цветущий вид. Впрочем, большой участок земли, прежде, по-видимому, обрабатывавшийся, был теперь заброшен.

Извлечение сахаристого вещества производилось под огромным навесом из бамбука. Там мы увидели несколько грубых приспособлений для дробления тростника, а также большие котлы для выпаривания сахара. Но в настоящее время работы не велись. Два-три туземца сидели в одном из котлов и курили; еще один играл в карты с тремя матросами с «Левиафана».

Пока мы разговаривали с этими молодчиками, подошел какой-то незнакомый человек — загорелый европеец романтического вида в широком костюме из нанки; его тонкая шея и грудь были обнажены, и он щеголял в гуаякильской шляпе с полями, напоминавшей китайский зонтик. Это был мистер Белл. Он вел себя очень вежливо, показал нам поместье и, приведя нас в какое-то подобие беседки, предложил, к нашему удивлению, угостить нас вином. Люди предлагают часто, но мистер Белл не ограничился только словами, а достал бутылку ароматного хереса. Мы пили его из только что сорванных и разрезанных пополам лимонных дынь. Роскошные кубки!

Вино было куплено на Таити у французов.

Мистер Белл принял нас крайне любезно, но мы ведь пришли, чтобы увидеть миссис Белл. Увы, она действительно оказалась видением: этим утром она уехала в Папеэте навестить жену одного из миссионеров.

Я шел домой сильно опечаленный.

Откровенно говоря, эта дама сильно задела мое любопытство. Прежде всего она была самой красивой белой женщиной из всех, когда-либо виденных мною в Полинезии. Но этого мало. Ее глаза, розы ее щечек, ее божественный вид в седле я не забуду до моего смертного часа.

Владелец плантации сам был молод, крепок и красив. Пусть же плодятся и множатся маленькие Беллы и возносят хвалу благословенной стране Эймео.

Глава LXXIX ЦЕРКОВЬ В ТАЛУ. ЗАСЕДАНИЕ СУДА В ПОЛИНЕЗИИ