Омут. Книга первая. Клетка

И не успела сообразить, «не против» чего именно я должна быть, как он одним шагом встал рядом и столь же быстро уколол мой палец, на поверхность выступила кровь. Несколько движений, и моя кровь из пальца уже в его пипетке или, правильнее говорить, пробирке? Прямо, фокусник. На моем пальце уже лежала проспиртованная ватка.

- С тобой кое-кто хочет поговорить, - промолвил он, стоя у потаенного входа-шкафа.

Одновременно с тем, как книжный шкаф затворился за ним, из двери одной из комнат, в которой до этого все время исчезал Марк, вышла женщина в длинном бежевом свободном платье с огромным животом. При взгляде на лицо я встретилась с парой «синих блюдец», по обеим сторонам которых прыгали искусственные бело-желтые кудряшки.

- Привет, милая, - фальшивая улыбка, дежурная фраза, я вспомнила, что было написано о данном «экземпляре» в книге бабули.

- Привет, мам, - сухо приветствовала я и ответила на ее чмок своим.

- Как ты себя чувствуешь? – Все с той же подставной доброжелательностью, тебе меня не провести, мамочка, я знаю о тебе почти все… Знала бы все, если бы успела дочитать.

- А как должна? – Получилось грубее, чем я рассчитывала.

- Не поняла, - и говорила чистую правду, а ее рука автоматически легла на живот.

- И когда ты собиралась мне рассказать о пополнении в семействе? Или, быть может, я не отношусь к твоей семье? – Резковато, но по-другому просто не получалось, я говорила с человеком, который, не моргнув глазом, лишил жизни не одно существо.

- О, ты об этом, - она влюблено посмотрела на свой шар, - знаешь, просто волновать не хотела.

- А бабуле ты говорила? – Вряд ли, она бы мне об этом сказала.

- Вообще-то нет, пока, - женщина слегка замялась, - но знаешь, мы добросовестно собирались ей все рассказать.

- Мы? – Моя правая бровь недоверчиво изогнулась вверх.

- Да, я в марте выхожу замуж, - она показала свою руку с кольцом и огроменным камнем в нем, - мы решили сыграть свадьбу после родов.

- Кто ВЫ? – Это явно не папа, потому что из его последнего звонка я сделала вывод, что у них все в порядке с его тупой девицей.

- Я и Алексей, - словно это имя мне о чем-нибудь должно было сказать, - мой коллега.

- Он тоже особенный? – Я решила не использовать слово «ненормальный», а то она не поняла бы.

- Нет, он обычный человек, который безумно меня любит, - а вот уже и высокомерие заплясало в ее глазах.

- Поздравляю, - мрачно сказала я.

- С чем именно?

- Со всем и сразу, - о, боги! Еще один бедный ребенок, над которым Профессор будет ставить опыты всю его сознательную и несознательную жизнь.

- Спасибо, а ты не хочешь узнать, кого мы ждем? – Как странно, раньше я легко проглатывала эту фальшь, а сейчас, зная, с кем говорю, испытывала только отвращение.

В бабулиной книге я дошла до того времени, где моя мамочка окончила школу и после бабушкиного отъезда за границу с полной уверенностью, что дочь учится там, где и собиралась, моя мама, проучившись год, ушла в академический отпуск и весь его провела в работе вместе с отцом. Иными словами, мои новокузнецкие одноклассники – труд совместной работы Профессора и его горячо любимой дочери. Из бабушкиных же записей подтверждался тот факт, что ребята изначально шли парами – по одиннадцать мальчиков и девочек. Их особенности были различными, но по некой жеребьевке с рождения малышей Профессор и его верная помощница компоновали пары. По мере развития Природа отбирала более сильных детей. Таким образом, до первого этапа «резкого прогресса» не дожил один мальчик мо имени Максим – по идее, он должен был уметь выплевывать семена различных растений, но матушка-Природа решила иначе.

Второй этап «резкого прогресса» не пережили еще четверо мальчиков – вот вам и сильный пол. Но, вероятно, это все из-за того, что их способности фактически были бесполезны или тяжело воспринимаемы для тела человека. Например, Андрей – обладал сверхчувствительными вкусовыми рецепторами, Антон – из его рук исходил огонь, но он не смог его контролировать при втором этапе (Егор – также управляющий огнем, в свою очередь не может его создавать сам, в отличие от Антона), Кирилл – создавал руками лед, но не заморозку, Борис – обладал сверхчувствительными пальчиками – осязание. На страничке бабуля давала ссылку на более позднюю, на которой я обнаружила ее наблюдения по поводу запоздалого второго этапа у некоторых ребят. Также там была заметка о моем, бывшем уже теперь, однокласснике Женьке, и, к моему удивлению, подробное описание Юльчи – сверхчувствительный нос, который начал резко менять форму. В общем, еще не раз мне придется заглянуть в тайны и исследования Профессора через бабулину книгу.

- И кого же? – Я оторвалась от своих мыслей, так как Наталья Викторовна просто бурлила во мне скважину своим взглядом.

- Мальчика, - искренне радуясь, она погладила свой животище.