Он и она

— Бог выкинул отца из цветущего Сада на голые скалы из-за обычного яблока, — прошипел Каин, и пурпур с его щек заполз на глазницы, окрасив очи разъяренного земледельца:

— Где же здесь справедливость?

Теперь уже Авель, казалось, не слышал брата:

— Бог справедлив, и тебе следует смириться с Его выбором.

Каин подозрительно прищурился: на лице Авеля блуждала самодовольная улыбка. В ответ чувственный рот Каина скривился в лукавую ухмылку:

— А я ставлю под сомнение Его выбор.

Авель откровенно рассмеялся:

— Ты сошел с ума, брат, может, Он действительно прав, — и картинно закатил глаза.

В этот момент Каин, оглушенный гневом, схватил лежащий у ног камень и поднял его над головой Авеля…

***

Все, можешь опустить забрало и вернуться в собственное тело, изнывающее от тесноты и жары в неуклюжих доспехах, единственная задача коих — защищать их обитателя от самого себя. Путешествие к Истоку закончим так: «Камень, что опустил на голову брату Каин, лежит в основании всех цитаделей, этим камнем заряжается праща и именно на этом камне точатся лезвия всех мечей мира».

«Что, правда все?» — глухо прозвучит из блестящего шлема разочарованный голос отважного исследователя исторических фактов. Конечно, нет. Тебя ждет, дабы поставить жирную точку в вопросе подглядывания за собой сквозь время через забральные щели, еще один персонаж, и ты, дорогой друг, облачился в железо не из страха перед ним, но из опасения быть ослепленным и опаленным Светом его.

Знаешь ли ты, что Ангелом-Хранителем Адама, отца Каина и Авеля, был не кто иной, как Отец Небесный? А вот у самих братьев роль Хранителя выполнял Адам, вернее, его тонкий двойник. Именно по этой причине или за счет этого образовалась дуальность мира людей. Ангел-Адам был, естественно, посвящен в План, знал о Замысле и… не мешал происходящему. Стоит тебе сейчас обернуться так быстро, как не позволят грузные латы, и ты увидишь— чего не получится с открытыми глазами — его, стоящего за спиной и готового дать объяснения. Посему не суетись, закрой глаза, и послушаем Небесного Адама:

— Приветствую тебя вне времени, ибо, называя своим потомком, имею в виду оболочку той части Единого, к которой принадлежу и сам. Эго-программа, «вложенная» в меня Отцом, активировалась в Каине и Авеле, детях моих. Всегда быть первым — приблизительно так звучал основной код ее, и Каин отработал пионером, посеяв, как сеял семена пшеницы, Код Гнева (через зависть) в мужское состояние проявленных душ. Мой старший сын заложил дух соревнования у мужей, код «быть первым». Этот аспект приводит к возникновению войн, это семя заставляет решать энергоперекосы уничтожением — то есть иллюзией решения, а не смирением — то есть любовью.

Мой младший сын, Авель, приняв карму жертвы, но омрачив чистоту акта проявлением гордыни — ибо женская зависть ведет к гордыне, а Авель в паре сыновей был проявлением женского начала Меня, — тем не менее компенсировал Код Первенства, изменив его в сторону того, что на проявленном плане вылилось в спортивные состязания как альтернативу уничтожению ради первенства. Сотри со щита то, что выбито на нем, и нанеси поверх: «Гнев там, где твое Эго победило тебя, отодвинув на второй план душу».

Приняв это, сможешь обнять Вселенную вместе со Всевышним, вне времени и пространства.

***

…После страшного удара и падения с лошади рыцарь очнулся не сразу. Острая боль в правой части грудной клетки (ребра, по всей видимости, были сломаны) вернула его в сознание через несколько мгновений, и бедолага смог разглядеть через щели забрала, что соперник уже спешился и, отбросив в сторону копье, обнажил меч. Долго раздумывать над тем, как его визави умудрился попасть между щитом и лукой седла, не получилось, тот, приблизившись к поверженному, поставил стальной башмак на латную юбку, лишив рыцаря всякой возможности к сопротивлению.

— Сэр Рыцарь признает мое первенство? — надменным тоном победителя спросил он.

«Латы, сработанные испанскими мастерами, обычным мечом сразу не возьмешь, — пронеслось в голове. — Дам ему нанести удар и попробую перехватить оружие, а там — будь как будет».

— Не признаю, — прохрипел рыцарь, старательно готовясь не пропустить момент удара.

Противник его оказался опытным воином и, похоже, разгадал замысел своего врага. Ухмыльнувшись, он убрал меч в ножны и достал спрятанную за поясом мизерикордию. Придавив коленом нагрудник жертвы, он отыскал узкую щель между шлемом и ожерельем, и острая сталь уперлась в кадык рыцаря.

— Спрашиваю еще и в последний раз: признаешь ли ты, Сэр Рыцарь, мое право? — уже насмешливо произнес торжествующий противник и слегка надавил на кинжал, отчего кожа на шее лопнула и тоненькая горячая струйка побежала вниз, к спине.