On-line

– Теперь? – Говоров задумчиво почесал подбородок и посмотрел на прислоненное к стволу дерева ружье Логачева. – Теперь картина такая, что Сергей Звонарев нашел данные друга нашего несчастного Толика и поехал с ним разбираться, чтобы отомстить за то, что тот хотел его якобы убить. Я подделаю данные в базе, будто его адрес смотрел ты, а не я, ну и Воронцову расскажу, как ты метался и говорил, что если Воронцов тебе не помог, то ты сам рассчитаешься. А потом так уж вышло, что вы друг друга убили. Дима получил удар ножом в сердце и умер на болоте, а вот Сережа скончался от потери крови после выстрела из ружья… – Говоров поднялся на ноги. – Прости, Серег, но у меня правда нет времени с тобой разбираться. Нужно еще старенькому дедушке-свидетелю в деревне помочь, чтобы он стал невинной жертвой вашей разборки, да с Коротковым твоим разобраться. Я специально отправил его подальше, чтобы по-тихому убрать, да и не найдет его никто. Попробую с Коротковым как с Савельевым поступить, напою этого придурка и буду рассказывать, как ты его на своё место прочишь, а там, мол, и место Артемьева он сможет занять. Знаешь, когда он напьется и я его повешу, то интересно будет, такие же будут эмоции, как те, что когда я капитана вешал? Я бы не пошел на эксперимент, но, боюсь, что если следователь Воронцов выйдет на Короткова, то он быстро все поймет. Эх, работы непочатый край.

– Думаешь, Воронцов ничего не поймет? – спросил я.

– Ну, понять тяжело, когда свидетелей мало. Кто-то умер, кто-то просто исчез, – хмыкнул Говоров. – Поднимайся, Сережа. Сейчас будет немножко больно. Я бы убил тебя, чтобы ты не мучился, но ты сам в это полез. Теперь придется истечь кровью, это так называемое смертельное ранение. Когда человек умирает не сразу. Очень хочется, чтобы Воронцов поверил, что ты раненный сначала зарезал Диму, а потом пытался выбраться в деревню обратно за помощью. – Он указал ружьем на капельницу, – можешь отсоединить трубку.

– А потом ты вернешься обратно и заляпаешь моей кровью всю дорогу до этой могилы, – сказал я. – Коль, очень сложно как-то ты придумал. Не проще ли было меня шлепнуть прямо там?

– Ну конечно проще, – пожал плечами Говоров. – Только я хотел, чтобы закончилось все там, где началось. Можешь считать, что это мой такой фетиш. Эту шахматную партию я хотел закончить именно так. Помнишь я тебе говорил, что они красивые? Все до одной. И вот окончание партии: Сережа Звонарев истекая кровью падает в могилу той самой девочки, которую он хотел тогда спасти. Ну скажи красиво? Это же идеальное окончание, нет? Кто может придумать лучше?

– Я могу, – чей-то голос заставил судорожно вздрогнуть Говорова.

Когда он повернулся, то увидел прислонившегося к дереву майора Воронцова. Говоров резко вскинул ружье и в следующий миг прогремел выстрел.

Глава 24

Коля Говоров умирал. Упав на колени и держась за живот, он пускал кровавую слюну на черную землю и смотрел в одну точку.

Воронцов повернулся в сторону, кивнул кому-то и, отлепившись от дерева, неторопливо подошел к раненному. Потыкав застывшую фигуру начищенным до блеска ботинком, он тихо сказал:

– Тезка, это так называемое смертельное ранение.

– Но как… – прошелестел Говоров, глядя прямо перед собой.

– Один дерьмовый шахматист проиграл другому хорошему шахматисту, – Воронцов снова слегка пнул его. – Боишься? Правильно делаешь, что боишься.

Подойдя ближе ко мне, майор протянул руку:

– Вставай, все закончилось.

Когда он вытащил меня из могилы, Говоров вдруг поднялся на ноги и слепо зашагал куда-то по лесу в сторону болота, прижимая руки к животу. Воронцов безразлично посмотрел ему вслед.

– Что здесь происходит? – единственное, что мог выдавить я.

– Что происходит? – Воронцов лишь усмехнулся. – Сережа, тебе нельзя недооценивать свою супругу.

– Мою супругу? А она-то тут причем?

– Ну не знаю, может, она попросила свою двоюродную сестру помочь? Ту самую, у которой муж следователь.

– Погоди, ты хочешь сказать, что ты тот самый…

– Да, я тот самый следователь, о котором она говорила, – вздохнул Воронцов. – Когда я узнал, что ты отказываешься от помощи, то решил разобраться с этим делом сам, – майор улыбнулся и вдруг сказал, – получается, что мы с тобой вроде как родственники.

Со всех сторон из леса стали выходить мужчины в черном камуфляже и с оружием в руках. Один из них подошел к Воронцову и сказал:

– Товарищ майор, прикажете ликвидировать?

Тем временем метрах в 30 шатающаяся фигура Говорова снова упала на колени и с неистовым упрямством поднялась на ноги.

– Не надо, – тихо ответил Воронцов. – Мы его проводим, куда бы он ни шел.

Майор зашагал вслед за спотыкающейся фигурой Говорова. Пройдя несколько шагов, он недовольно повернулся ко мне и сказал:

– Пойдем, родственник. Проводим нашего друга.

Мы шли вслед за Говоровым, который упрямо отказывался умирать и с неистовой решимостью продолжал шагать сквозь лес. Я шел вслед за Воронцовым, который словно на прогулке в парке шествовал по лесу и будто перед ним в метрах 10–15 не умирал человек. Мы прошли еще несколько метров, когда Воронцов сказал: