Он - моя тайна

Под горячим душем стоял долго. Смыть долгий день пытался — не вышло. Я не мог отпустить жену. Не желал отдавать Дину. Но не знал, как удержать рядом. Чтобы любила и доверяла, как прежде. И надо же было прийти, когда Томка ластилась! Вроде не совсем то происходило, но отпираться бессмысленно. Не совладал я с эмоциями. Теперь Дина знала, что женщин, помимо жены, у меня было достаточно. Плохо.

В кровать лег полностью голым. Дину, податливую и покорную, к себе притянул. Обнял теплую и спящую. Она так тихо лежала. Так размеренно дышала, согревала мое каменное сердце. На мгновение стало легче. Не хотелось думать, что я обнимал ее последний раз. Но утро было неумолимым…

— Выпей, легче станет, — я вручил ей стакан с обезболивающим. Дина щурилась, губы пересохшие кусала, взлохмаченная со сна. Когда болела, выглядела примерно так же. Жаль сейчас мою заботу не примет.

— Думаешь, к тебе вернусь?

Не сразу, но обязательно вернется, красавица моя. Дина поймет, обязательно поймет, что я люблю ее по-настоящему.

— Ты — чудовище.

Я только холодно улыбнулся. Не только она может быть показательно равнодушной. У меня получалось не хуже. Я, значит, чудовище. Очень интересно. А Барсов кто? Принц, что ли? С чего это? Что сделал, чтобы считаться рыцарем без страха и упрека? Я чудовище! Хорошо. Раз чудовище, вести себя нужно соответственно.

— Просто знай, что я приму тебя любую, Дина. А он?

— Иди к черту!

— Не могу, любимая. Я не верю ни в ад, ни в рай.

Дина выдернула руку, глазами яростно сверкая. Ненавидит меня. Бывает. Это лучше, чем равнодушие. Там и до любви недалеко. Увы, это сарказм. Следующий мой шаг будет оценен как чудовищный. Ведь моя милая жена такого обо мне мнения, буду держать марку. Сука, и это после всего, что сделал для них с Матвеем! Вот такое спасибо.

Я неспешно позавтракал, спортивную сумку достал и бросил туда небольшой запас одежды. То, что собирался сделать, оттолкнет Дину, но она и так далеко, а влиять смогу только через сына.

— Здравствуй, мама. Матвей у тебя?

— Нет, Дина минут двадцать назад забрала. Женя, что у вас случилось?

— Неважно, — я отключился и, схватив сумку, вышел. В багажник вещи закинул и выехал из подземного паркинга. Если я хоть немного знаю жену, а я знаю, то сына она отвезла к лучшей подруге. Насте Дина доверяла. Зря. Знала бы, сколько та ее предавала, и я уже молчу о том, с какой охотой ноги передо мной раздвигала. Даже в первый раз не кочевряжилась, разве что после немного муками совести пострадала, но и это не удержало от второго раза, и третьего, и дальше на восемь лет.

А ведь Настя была первой моей внебрачной связью. У меня было несколько любовниц до женитьбы на Дине: с кем-то партнерский секс, с кем-то так, спустить пар. Я порвал с ними тут же. С либидо у меня всегда был порядок, поэтому первые два месяца семейной жизни тяжко без секса пришлось, но я терпел. После родов Дине нельзя было, да и Матвей не давал расслабиться. Я был женат, но мне даже брачная ночь не перепала. Анал и минет не рассматривал, пока не попробую ее традиционно. Да и Дину смущать не хотелось. Она ж замуж из-под палки вышла, хоть и маскировала благодарностью. Но когда случилось… В жене я не ошибся: пылкая, отзывчивая, раскрепощенная. Странно было бы получить в постель стриптизершу-монашку. Я получил, как и ожидал, леди-шлюху. Два года смотреть на других баб не мог. Были ли у меня возможности и предложения потрахаться? Были. Много. Иногда сам удивлялся, с какой легкостью женщины дарили мне свою благосклонность. Но мне хватало жены. Она вся моя была. Ну и Матвея. С ним я смирился. Но когда Дина по сторонам начала смотреть, внимание распылять на не нужное: жизнь свою разнообразить захотела. В предложение Лебедевой открыть совместный интернет-магазин со шмотьем из Европы вцепилась просто. И если Настя просто дура, то Дина еще и упорная. Всю себя выпотрошит, но попробует конкурировать с мастодонтами рынка. Меня так выбесило это. Неужели ей заняться нечем?! Меня и сына мало?!

Дина жаловалась, что вся погрязла в быте и подгузниках; что хочет быть вне четырех стен; пеняла, что у меня-то работа, интересная и насыщенная жизнь вне дома. Мне сложно было ей объяснить, что я с ума схожу от ревности: к прошлому, настоящему и даже будущему. Мне везде козел, обрюхативший ее, мерещился. Не зря. Спустя почти одиннадцать лет выстрелила моя тревога.

Восемь лет назад я приехал к Насте, чтобы мозги на место вставить. Чтобы голову жене моей засерать перестала. Я никогда к Лебедевой интереса не проявлял, тем более сексуального. Когда позвонил в домофон, она в шоке была. Наверное, думала, что в принципе не знал, где обитала. Настя впустила меня, конечно. А как провокационно встретила, заронив тень сомнения в неприязни ко мне. Взаимной неприязни, естественно. После ванной, с влажными волосами и куцым полотенцем на фигуристом теле. Только макияж не вписывался в образ только помывшей голову.