Он, она и любовь

— Молодой человек!.. — хотел что-то сказать Фишман.

Но я перебил.

— Отвали!.. И передай, дражайшему Егору Константиновичу: «Пусть подавиться своими деньгами! Мне они на хрен не упали!»

Пройдя мимо машины, которую предоставил дед, вышел за территорию комплекса. Хотел вызвать такси, но решил прогуляться пешком и немного успокоить нервы. Злость кипела внутри, до такой степени, что хотелось что-нибудь расколотить! Такое желание у меня возникало, когда мы ругались с Эшли. Но тогда я шёл в тренажёрку и молотил грушу, как умалишённый, чтобы как то, спустить пар. Сейчас же, сжав кулаки до белых костяшек, я несся по дорожке, в сторону пруда. Заметив свободную скамейку, я, шумно выдохнув, плюхнулся на неё. Зазвонил мобильный и я, даже не взглянув на дисплей, выключил его совсем.

На водной глади пруда, стайкой, плавали утки, а девчушка, лет шести, бросала в воду кусочки хлеба. Птицы набрасывались на корм, и, ухватив свою порцию, отплывали в сторону. Наблюдая за этой картиной, стал понемногу, успокаиваться. Желудок начал подавать сигналы, что неплохо было бы пообедать. Неподалёку, увидел торговый комплекс и направился к нему. Поднялся на второй этаж и нашёл небольшое кафе.

В отель, я приехал к вечеру, досыта, нагулявшись по московским улочкам. Подойдя к стойке, чтобы взять ключи от номера, ко мне подплыла девушка-администратор.

— Вы Александр Максимович Прохоров?

— Да! Чем обязан?

— Вас, около двух часов, дожидался какой-то мужчина! Он не мог до Вас дозвониться и просил передать, что заедет завтра утром.

— Он не представился?

— Он оставил визитку!

Девушка протянула её мне. Карточка принадлежала Фишману. Поблагодарив, поднялся в свой номер и, смяв визитку, выбросил в контейнер для мусора.

Сон сморил меня сразу после душа.

Утром, проснулся от надрывающегося и, бьющего по оконному стеклу крупными каплями, ветра. Дождь лил, как из ведра, и в небе сверкала молния. Вставать не хотелось, но я пересилил себя и поднялся с кровати. После душа, заказал завтрак в номер и кофе «Ристретто», чтобы окончательно проснуться.

Фишман, появился около одиннадцати и, с виноватой улыбкой, начал извиняться за моего деда, что очень удивило. Насколько я помню, Егор Константинович никогда не опускался до извинений. Генрих Янович, убеждал меня, что дед погорячился, и он умоляет меня приехать.

— Хорошо! — согласился я, не выдвигая условий.

Фишман очень обрадовался.

— Отлично! Могли бы Вы сейчас, поехать со мной в клинику?

Я посмотрел в окно. Дождь, по-моему, стал ещё сильней. Выходить в такую погоду, совсем не хотелось, но я, одобрительно, махнул головой.

— Жду Вас в машине! — воодушевился мужчина и вышел из номера.

Через несколько минут, я уже сидел в автомобиле.

Деда мы нашли спящим. Звук закрывающейся двери, разбудил его, и он открыл глаза. Увидев меня, он болезненно улыбнулся и сказал:

— Саша, я рад, что ты приехал… Прости… Не в том я сейчас положении, чтобы ставить тебе условия… Да и… виноват и перед Максимом, и перед тобой…

— В чём виноват? — удивлённо спросил я.

— Я, не разобравшись, обвинил твоего отца, в том, к чему он был непричастен…

Дед замолчал, и мне показалось, что он прослезился.

— Конечно, Максим, всегда был бунтарём, за что и получал, но до подлости, никогда не опускался…

Он снова замолчал.

— Если тебе трудно говорить, давай отложим разговор, — предложил я.

— Такой возможности, может и не представиться, — почти шёпотом, проговорил дед. — Садись!

Я присел возле кровати на небольшой диванчик.

— Всё началось с того, что, как то, вернувшись домой, обнаружил в саду, рыдающую Татьяну. Сначала, она наотрез, отказалась говорить о причине своей истерики. Но, ты же знаешь, как я умею уговаривать. Она рассказала, что встречалась со своей подругой, и та сообщила, что умирает. Я стал успокаивать Таню, думая, что причина в беспокойстве за эту женщину. Но оказалось, что не только… Подруга призналась, что у неё был роман с твоим отцом, и от этой связи, она родила дочь…

Я, выпучив глаза, смотрел на деда.

— Так, у меня есть сестра?

— Не перебивай! — рыкнул Егор Константинович. — …Отношения между твоими родителями, уже тогда «дышали на ладан». Я часто видел Татьяну, с заплаканными глазами. Максим обвинял её в связи с Семёном. Один раз, он даже подрался с братом… Подруга, умоляла Таню простить её и после смерти, забрать девочку к себе. Твоя мать, простила и пообещала позаботиться о ребёнке. Но она не простила твоего отца и подала на развод. Я «спустил всех собак» на Максима. Он клялся, что не знает эту женщину и не видел её никогда. Меня эта безответственность, разозлила ещё больше! Мы, сильно поругались, и я пригрозил, лишить его наследства… Он психанул, сказав, что уедет в Америку, и заберёт тебя с собой.

Дед поднял голову и посмотрел мне в глаза.

— Твоя мать не виновата, она, никогда не была любовницей твоего дяди, это я уговорил её после развода с Максимом, выйти замуж за Семёна…

— Что?.. Ты?.. Я всю жизнь считал её предательницей, а оказалось…

Я замолчал. Ком подступил к горлу. «Как же так? Почему мне никто не объяснил ситуацию?..»

Дед покачал головой.