Он приходит с дождем...

— Возвращаемся, через распадок Эд-до и до дороги на Вичтвир. Придется заложить крюк, иного выхода нет, — проговорил Валлир, пряча лицо под полой плаща. — Переправа сейчас только там. Надеюсь, каменный мост выдержал напор стихии.

И всадники молча, так как желание говорить в такую погоду отпадало само, чертыхаясь и проклиная ненастье и сырость, развернули коней и устремились на восток. Через три мили размытая тропа вильнула в бок, огибая лесной пригорок, и спустилась в ущелье. Здесь раньше добывали уголь, справа по склону темнел размытый вход в давно заброшенную штольню. Всадники миновали овраг и широкий лог, поросший колючим кустарником, и вышли на обходной тракт. Петлять по ночным дорогам никому не хотелось, но выбора не было. К рассвету они должны быть в деревне. Там их ждал старец-монах бродяга-отшельник, странствующий по землям и весям. Сейчас он должен был гостить в доме сержанта Миллиса, отставного солдата, прошедшего через несколько войн, в одной из которых потерял ногу. Миллис был давним другом Валлира и поэтому через него и передал свое приглашение странствующий монах. У него было дело к охотнику за нечистью

Путешествуя в далеких землях, он когда-то давно приобрел странный фолиант в кожаном переплете и с медными резными застежками в виде смыкающихся рук. Но так как книга была написана на неизвестном ему языке, то он оставил ее в Обители и отправился дальше. И однажды серая лента дороги привела его назад, и в Обители он узнал, что книга была переведена одним из монахов на знакомый язык. Он прочитал первые строки и понял, что сей том является древним свитком, в котором повествуется чуть ли не о начале времен. И странные тайны открылись ему. И тайны эти касались графа Данлира и его древнего рода. Тогда старик принял единственное решение — он принес книгу Валлиру, самому ярому охотнику за нечистью и кровному врагу этого самого графа.

Валлир надеялся отыскать там ответы на вопросы, так долго терзавшие его, о причине возникновения вампиров и инструментах качественной и верной борьбы с ними…

Мост выше по реке выдержал, воины, переправившись на другой берег, свернули на север и через пару миль были на развилке.

Тут Валлир остановил отряд, пошептался с Мендором и вручил ему какой-то небольшой сверток, тут же исчезнувший под плащом последнего. Мендор попрощался с друзьями и скрылся в ночи, свернув на неприметную тропинку. Сегодня у него было еще одно задание. Путь его лежал через поля северного надела Элласа и еще дальше к горам, что высились на севере милях в шести. Там у подножия близ деревни гарров был построен некогда форт Наол, где раньше располагался большой гарнизон имперских войск, призванный хранить рубежи от набегов дикарей с Синих гор.

Но сейчас храбрые воины вырезали там почти всех врагов, и дикари, злобно сверкая в бессильном гневе глазами, были вынуждены убраться еще выше в горы, к самым вершинам, где только ветер и снег. Что с ними стало, никто до сих пор не знал. Поэтому в форте квартировала лишь рота солдат, обленившихся за бездельем и почти уже забывших, что такое настоящий бой.

Там Мендор должен передать послание капралу Оррасу из рук в руки и кошель полный золотых монет. Валлир просил выдать своему поверенному древний медальон, который приобрел несколько лун назад один из новобранцев гарнизона прибывший из Партэ. Он купил его на рынке у страшного, заросшего бородой до кустистых бровей старика.

Это было важно. Медальон тот, судя по описаниям, был одной из утерянных реликвий семьи Валлира, пропавших несколько лет назад. Валлир бы и сам хотел съездить за ним да порасспросить мальца о человеке, продавшем его, но более неотложные дела ждали его в Хайрате. Книга сейчас была важнее талисмана.

А Мендора в форте знали хорошо, и с письмом Валлира ему ничто не грозит. Все пройдет прекрасно. Должно пройти.

Вот уже впереди показались огни деревни. По превратившейся в коварное болото дороге охотники въехали на единственную широкую улицу селения. В полной тишине они свернули в проулок между покосившимися заборами из оструганных досок и вывернули к двухэтажному зданию с примкнувшим к нему с боку сараем. Гостиница и конюшня. Над обшарпанной дверью красной краской значилось кривыми шатающимися буквами — «Огненная лиса» и болтался кусок старой доски на цепях с плохо намалеванным пятном, тоже красного цвета, обозначавшим, скорее всего, данное животное. В закрытых тканью узких оконцах был виден свет.

Не сговариваясь, друзья направились прямо к конюшне. Спешились, по щиколотку утонув в грязи и навозе и отыскав заспанного конюха, предоставили ему на охрану своих коней, расседлав их и заведя в стойло. Юркий мальчишка, возможно сын хозяина конюшни, схватив брошенную ему монетку, тут же куда-то упорхнул, загрохотав за стеной ведрами и щетками. Промокших животных надлежало почистить и насухо вытереть. Задать корма и отправить отдыхать. Старый конюх уже давал уставшим коням небольшие порции сена, работая тяжелыми вилами у дальней стены.