Он такой один

— И перестанет платить тебе деньги? Ты это имеешь ввиду?

Мама коснулась пальцем моего носа.

— Нам платить, Аленка. Нам с тобой! У него какие-то дела в России, и он не хотел бы, чтобы кто-то узнал лишнее. Мы договорились?

— Конечно! Я никогда никому не говорила про него и имени не называла. Ему не о чем беспокоиться, да и что я могу?

— Вот и договорились. Кстати, о деньгах. Сколько тебе нужно? Ты можешь не работать в этой студенческой забегаловке.

Я молча помотала головой. Пока, мама!

Глава 43

Поезд уже остановился, рядом толкались люди, спешащие поскорее выйти из вагона. Я как в ступоре глядела на Илью, который засунув руки в карманы пальто стоял на перроне и кого-то высматривал в толпе.

Приехал? За мной?

Сердце больно колотилось о грудь, как после долгого изнуряющего бега. А я ведь просто сказала, что приезжаю сегодня, ни время, ни номер поезда, ни вагон не называла!

— Девушка, вы вообще выходить будете?

Я не глядя кивнула на недовольный женский возглас и двинулась вперед к выходу, лихорадочно пытаясь надеть рюкзак на обе лямки и поправить волосы, которые никак не хотели лезть под шапку.

В голове вдруг возник ехидный голос Усова. «Ты бы хоть краситься начала нормально, Беляева! На кого ты похожа вообще?»

Голосу велела заткнуться и без него меня трясет как при землетрясении.

В лицо ударил холодный морозный ветер, я даже порадовалась ему. Красные щеки и нос можно списать на погоду.

Илья стоял от меня метрах в двадцати и смотрел вслед уходящим с перрона пассажирам, а потом повернул голову, и наши взгляды встретились.

— Привет!

Я прошептала одними губами, не отводя глаз с его лица.

Как же давно я тебя не видела! Даже не представляла как сильно могу по тебе соскучиться!

На красивых губах мелькнула улыбка — Илья коротко кивнул и направился ко мне, совершенно не обращая внимания на толпу с чемоданами и тележками, которая перла прямо на него.

А я не могла заставить себя сдвинуться с места. Да я сама себя не узнавала!

— Привет!

Илья подошел вплотную и чуть склонившись надо мной, заглянул в глаза.

— Здравствуй… а как…

Закашлялась, глотнув холодного воздуха и не смогла толком спросить. Насколько мне было проще с ним, когда я не была в него влюблена! Когда я была для него воровкой, а он для меня противным Аликом!

— Давай сюда!

Илья сам снял с меня рюкзак и закинул себе на плечо.

— Это единственный поезд, на котором ты могла приехать, мой пришел всего полчаса назад. Я решил остаться и подождать тебя.

Он говорил как всегда спокойно, без особых эмоций в голосе, но почему-то от его слов по телу снова разливалось тепло.

— Спасибо! Ты надолго вернулся? Как вообще Казань? Решил свои дела?

Я шла рядом и тараторила вопросы, чтобы скрыть свое волнение. Пальцы подрагивали от напряжения, которое било меня изнутри.

— В целом, да, решил, пришлось немного повоевать. Но хорошим девочкам обычно неинтересны мужские драки, верно?

Я молча кивнула, пришлось даже спрятать ладони в карманы — меньше всего мне хотелось, чтобы Архангельский понял, как меня трясет рядом с ним.

Он назвал меня хорошей девочкой? Вот уж не думала, что будет так приятно!

В отличие от его фанаток, я никогда не стекалась в лужицу от одного его вида, не смотрела ему в рот как так же Ирка. Мне казалось, если он поймет, что у меня сейчас ноги ватные, я иду практически их не чувствуя, то он потеряет ко мне весь интерес!

Илья молча вел меня к стоянке такси, а когда прямо перед глазами неожиданно возникла здоровая тележка, доверху набитая чемоданами, резко дернул меня к себе за рукав. Ладонь выскользнула из кармана и тут же нашла новое «убежище».

— У тебя холодные пальцы, почему без перчаток?

Илья сжал мою ладонь в своей и требовательно посмотрел мне в глаза. От его руки по моим пальцам побежал ток, я невольно вздрогнула.

— Забыла варежки дома, но ты тоже без без перчаток.

Архангельский покачал головой, словно удивляясь чему-то, но спорить не стал, а просто сунул свою руку вместе с моей к себе в карман. И не отпускал, пока мы не сели в такси. В салоне играла громкая музыка, водитель чертыхался на лихачей, которые еще не протрезвели после Нового года, так что почти всю дорогу мы молчали. Лишь когда машина остановилась у общаги, Илья спросил:

— Что у тебя завтра?

— Зачет по английскому в двенадцать, потом свободна. Кафетерий только с пятого будет работать.

— Тогда завтра в восемь. И оденься потеплее.

Я старалась скрыть радость, но тщетно. Свидание. Наконец-то!

— А куда мы пойдем?

— Узнаешь завтра.

Я снова в общаге — еще минуту назад смотрела в глаза цвета грозового неба, а сейчас на Тоню, которая едва заметно мне кивнула и тут же скрылась за ноутом.

Да, надо что-то думать и меняться с кем-нибудь. Может, с Ирой поговорить?

— Ну, как отдохнула?

Удивленно подняла голову на вопрос соседки — таким снисходительно-пренебрежительным тоном Самойлова никогда со мной не говорила. Да она ни с кем так не говорила.

— Нормально все. А ты?