Он тебя не отпустит (СИ)

— Как только, так сразу, малыш… — глубоко затянулся сизым дымом и швырнул окурок в ближайший мусорный бак. — Я люблю тебя, Кать. Больше всего на свете люблю тебя и нашего сына.

— Мне кажется, я тоже тебя люблю, — её тихий голос забрался ко мне прямо под кожу и пронёсся болезненным импульсом по всему телу.

Она любит меня… Как я хотел услышать эти слова! Больше пятнадцати лет мечтал. Чёрт! Ведь ещё не поздно, да?

Стиснул зубы от боли, раздирающей сердце на ошмётки. В спешке попрощался с Катей и ускорил шаг. В магазине купил водку и вернулся в квартиру матери.

— Сынок, что случилось? На тебе лица нет.

Поднял затуманенный взгляд на мать. Криво улыбнулся и наполнил рюмку до краёв сорокоградусным алкоголем. Выпил залпом до дна. Скривился. Сделал глубокий вдох носом и на мгновение прикрыл глаза, чтобы с мыслями собраться.

— У меня завтра свадьба, мам…

— Да ладно? — оживилась мама и я согласно кивнул. — Почему я об этом узнаю только сейчас? И почему ты напиваешься, сынок? В каком виде ты завтра предстанешь перед Катей?

— Я женюсь не на Кате, мам.

— В смысле? — чёрная бровь взлетела вверх, а тонкие губы искривились на одну сторону. — Ты поэтому пьешь? Ты с ума сошёл?

Согласно кивнул, а рукой опять потянулся к бутылке.

— Мурат, Катя тебя не простит, — тихим голосом произнесла мама и схватила меня за руку, чтобы я перестал напиваться. — Не знаю, что происходит, но эта женитьба до добра не приведёт. Она убьют ваши с Катей чувства. Откажись, сынок. Пока не поздно!

— Мам, — усмехнулся я, — на кону не просто чувства. Катя и наш сын гораздо важнее каких-то там чувств.

* * *

— Кать, сделай телек погромче. Ничего не слышу из-за храпа твоего отца.

Я тепло улыбнулась, бросая взгляд на спящего папу, развалившегося на диване за чтением газеты. Схватила с тумбочки пульт и добавила громкости.

— Щёлкни третий канал, — попросила мама, смотря на настенные часы, — сейчас должны начаться региональные новости.

Сделал всё, как попросила мама и вышла из зала. Только успела зайти на кухню, открыть холодильник, чтобы взять с полки бутылку молока, как скрутило поясницу и потянуло низ живота. Закрыв дверцу холодильника, я оперлась двумя руками на стену и тяжело задышала, прикрывая веки.

Между схватками считала минуты. Всё было абы как… Значит, опять тренировочные.

Не знаю сколько так стояла, но боль всё не проходила и не проходила. Решила обратиться за помощью к маме. Наверное, мне можно выпить какое-то обезболивающее, да? До родов ведь еще четыре недели, я явно не рожаю.

Поддерживая снизу живот одной рукой, а второй — опираясь на стену, я двинулась в коридор. Кое-как дошла до зала и остановилась в дверном проёме.

— Мам, мне что-то нехорошо… — обессилено протянула я.

— Что случилось, доченька? — мама отложила в сторону своё вязанье. — Кать, у тебя живот болит?

— Кажется, у меня схватки начались, мам…

— Так рано еще. Тебе рожать только в следующем месяце.

— Наверное, это опять тренировочные, но только как-то больно.

Я пожала плечами и тихо ойкнула, когда поясницу проткнуло волной острой боли.

— Сейчас, Кать, потерпи…

Мама рванула к шкафу на поиски домашней аптечки, а я, чтобы отвлечься стала смотреть телевизор.

«Сегодня в восемнадцать часов в здании ресторана «Арак» на праздновании свадьбы местного бизнесмена Шахина Мурата прогремел взрыв, унесший жизни двоих людей, трое пострадавших сейчас находятся в тяжелом состоянии в городской больнице», — послышалось из динамика телевизора, а на экране стали появляться пугающие картинки.

Совершенно невольно я перестала дышать, концентрируя взгляд на телевизоре. Обрушенная стена, разбитые стёкла, густые клубы дыма и бригада МЧС, пытающаяся погасить пламя пожара, охватившее здание ресторана.

Я покачнулась, ощутив в теле слабость. Крепче схватилась за дверной косяк обеими руками и, стиснув зубы, протяжно замычала…

— Катя, Катенька, доченька, — подбежала мама, обняла меня за плечи и попыталась отвести к дивану.

Папа тоже проснулся и, быстро поборов сон, подключился к маме.

— Катя, — испуганный голос мамы резанул слух, — Максим, да выключи ты этот телек и звони в скорую. Дочка рожает.

Мама обхватила моё лицо обеими руками, сдунула с щеки прилипшую прядь волос и попыталась улыбнуться.

— Катюша, девочка моя. Всё хорошо будет. Ты только не пугайся и делай всё как буду говорить я. Хорошо?

— Мама, — протянула через зубы. — Я…

— Нет, Катя, — мама решительно качнула головой. — Разбираться мы будем потом. Не плачем! Не паникуем! Сейчас делаем глубокий вдох носом, выдох через рот. Поняла? Давай попробуем вместе…

Я пыталась дышать, как учила мама, но не получалось. Вместо правильного дыхания я сжимала от боли кулаки и, кусая губы до крови, мычала как какой-то раненый зверь.

— Катя, Катя… — мама тряхнула за плечи, я открыла глаза и увидела перед собой не маму, а ЕГО. — Катя… Не отключайся. Говори со мной, доченька, — требовал голос мамы, но я почему-то проваливалась в пустоту.

17