Он же капрал Вудсток

Панна Зося была, пожалуй, чуть широковата в плечах. Над затененной ложбинкой, убегающей под белый батист, поблескивал католический золотой крестик.

- Добрый вечер, капрал! - с иронической улыбкой певуче произнесла девушка по-английски. - Я рада, что это маленькое ночное пиршество не стало вашими поминками. Кстати, я приготовила вам ужин по английской кулинарной книге - ростбиф и пуддинг по-йоркширски!..

- Мисс Зося! У меня нет слов... - промямлил потрясенный капрал.

- Садитесь, садитесь, капрал! - рассыпался майор. - Конечно, мы не можем вам предложить омаров, лангустов и устриц!..

Сели за стол. Майор, с почти отеческим благоволением глядя на растерявшегося англичанина, зажег свечи, выключил половину ламп в люстре над столом. Спохватившись, капрал отодвинул стул, помог панне сесть...

- Выпьем за нашу дружбу, за тесное сотрудничество! - вскоре громко провозглашал тост заметно захмелевший от виски майор. - К дьяволу ваши подозрения, капитан! Я поверил в капрала с той самой минуты, когда он сел в машину... Ведь я старый разведчик! Пан капрал понимает, разумеется, что мы не могли протянуть ему руку без всесторонней проверки. Ротозейство и доверчивость в нашем деле нетерпимы. Пану капралу будет, вероятно, интересно узнать, что до войны, еще при коменданте, то есть при маршале Пилсудском, я сначала долго работал в контрразведке - дефензиве, специализировался на борьбе с коммунистами, а потом меня направили в "двуйку" - нашу разведку. Вот где я научился человековедению! В разведке я нашел самого себя - там нужны люди с интеллектом острым как бритва, с моралью, лежащей по ту сторону добра и зла. Подкуп и шантаж, тайные интриги, ловушки и западни, виртуозная игра на человеческих слабостях и пороках... Вам я могу это сказать: я имел честь работать в Берлине с самим Сосновским. Это был блестящий гроссмейстер разведки, но его погубили самоуверенность, доверчивость и любовь к деньгам. Дела наши шли прекрасно, мы имели доступ в сейфы германского военного министерства на Бендлерштрассе. Но немецкая контрразведка подсунула нам своего агента-провокатора, который выдал себя за французского разведчика. А деньги у нас были на исходе, Варшава, как всегда, скупердяйничала, как старая бандерша, - прошу прощенья, панна Зося, - вот Сосновский и решил продать букет немецких военных секретов французам. Сделка состоялась на Силезском вокзале в Берлине, в зале ожидания первого класса, и обоих сразу же накрыли гестаповцы. Я едва унес ноги. Немцы взяли почти всех наших агентов в Берлине за какие-нибудь десять минут! Какая это была сенсация! Вы, верно, видели фотографии подполковника Сосновского в тогдашних газетах? Хотя вы тогда еще в школу ходили... Высокий, отлично сложенный, рыцарского вида красавец, светский лев, перед которым не могла устоять ни одна женщина, таким был полковник Сосновский.- Он бросил красноречивый взгляд на Зосю. Вскружив голову какой-нибудь пруссачке, этот донжуан в сногсшибательной форме польского офицера становился ее любовником, виртуозно развращал ее, искусно растлевал морально, превращал в свое послушное орудие. - Панна Зося насмешливо улыбнулась, глядя на капрала из-под приспущенных ресниц. - Это было золотое время! Кутежи в отеле "Адлон", лучшие рестораны, умопомрачительные женщины! Лучшие дни моей жизни! "Вдова Клико" и русская икра... и вдруг - крах!

- Да вы поэт, сэр! - в восхищении воскликнул капрал.

- Если хотите, я действительно поэт. Только, подобно Андре Жиду, я дал обет молчания на весь период войны...

- Какая ужасная потеря для польской литературы, - мило улыбнулась панна Зося. - Я не согласна с вами, ваше сиятельство. Еще первая мировая война установила парадоксальный прецедент: военная поэзия процветает во время войны, а военная проза - после войны. Впрочем, ваши рассказы о шпионаже слушать интереснее, чем ваши стихи. Продолжайте, граф!

Она подняла фужер с каким-то легким, игристым вином, чуть улыбнулась иронически над хрустальной кромкой дорогого тонконогого бокала. Свет свечей волшебно дробился в хрустале, лучились глаза панны Зоей.

Майор уязвленно умолк на минуту, уставившись широко открытыми глазами на почти неподвижное пламя свечи.

- Мисс Зося назвала майора графом, - проговорил капрал, вытерев губы белоснежной салфеткой.

- О, не обращайте внимания на мой титул, - заскромничал шляхтич. Впрочем, не скрою: я лично воюю за восстановление независимого польского государства с наследственной монархией, как у вас, капрал, в Англии. Я воюю, - тут он гордо приосанился, - за восстановление своего титула и родовых прав. Мои предки принадлежали не к "загоновой" шляхте, а к магнатерии! Я пью за королевство польское!..

- Вы не закончили свой рассказ о Сосновском, - напомнил капрал, осушив бокал.