Она чужая

– Если тебе так невыносимо видеть меня здесь… уезжай!

Ей, наверное, следовало выслушать его. Кэш покачала головой, борясь с невесть откуда взявшимися слезами.

– Найди другое место, где снимать свои блоги!

– Да пошел ты! – получилось очень глухо и сдавленно.

Кэш проглотила подступивший к горлу ком. Она бы отреагировала куда спокойнее, если бы на его месте был кто-то другой. Но это он!

– Как ты мог впустить его?!

Она опустила глаза на севшего у ног хаски.

– Что ты теперь так смотришь на меня?

Кэш убрала меч, сползая на пол. Чувствовала она себя прескверно: разбитой, взволнованной, расстроенной, разъяренной. Сердце стучало где-то в горле. Мысли путались. Хотелось закричать от бессилия!

– Это наш дом. Не надо пускать никого! Только не его! Ты слышишь?! Его не должно быть здесь!

Кэш смахнула слезы. Она потянулась за телефоном, чтобы еще раз позвонить Сиене и высказать ей все, потом вспомнила, что связь здесь не ловит, и отбросила его в сторону. Секунда. Снап ткнулся в ее лицо носом и заскулил. Кэш закрыла лицо руками и разревелась.

– это же наш дом, а не… не…

Пес заскулил, стал тыкаться ей в ноги, лезть под руку.

– Проходной двор. Ты не впускаешь нормальных людей, пусть даже они волки…

Снап забурчал, пытаясь найти брешь среди пальцев, лизнуть ее лицо, извиниться за свою оплошность. Кэш не сразу, но погладила его по голове. Она сорвалась на животное, которое не виновато в том, что не бросается на людей. Он ведь знает его, раз они соседи. Но почему она узнала об этом так поздно? Почему?

– Снап, прости меня.

Кэш поднялась, размазывая слезы по лицу.

– Я… я! Такая дура сейчас!

Она отплакала свое еще два года тому назад. Почему сейчас расклеилась?! Слезы вмиг пересохли.

– Иди!

Кэш теперь злилась на себя. Она хотела сказать собаке еще что-то, но махнула рукой и захлопнула за ним дверь.