Она дракон!

По лицам кровососов не так уж легко понять о чем они говорят. Мимика их остаётся неподвижной, лишенной эмоций, словно их накачали ядом гидры, который используют женщины от морщин. Побочный эффект от этой косметической процедуры – маска вместо лица.

Вздрагиваю, думая о том, что ж бабы с собой делают, чтобы удержать самца рядом. Нет уж, дудки. Лучше быть одной, чем терпеть такое. Яд гидры-то вообще самое приличное, чем они себе лицо натирают.

– У меня хорошие новости, – произносит Валлис так, словно кто-то умер.

– Ты от нас съезжаешь? – братец рассматривает пыльную бутылку, найденную в каком-то углу. Лицо его при этом светлеет детской радостью.

– Лучше, Антуан. Хотя, твое чувство юмора всегда меня впечатляет. Ха-ха. – Заостренные черты лица, длинный нос и печальные глаза, наполненные всей грустью этого мира. Эдакий, герой-любовник, потерявший смысл существования, и погрязший в меланхолии.

Хочется запустить руки в волосы от диалогов этих двоих.

На самом деле, Валлис и Антуан были очень хорошими друзьями. За те полгода, что вампир жил у нас, они успели сдружиться и проводили едва ли не каждый вечер в компании друг друга.

– Так что там по новостям? – деловито интересуется брат.

– Вам хреново, да?

– Ну предположим, – тянет Антуан. Я буквально вижу, как в его голове происходит сложный мыслительный процесс, во время которого он подсчитывает, на сколько серьезно его сейчас оскорбил вампир.

– Без обид, ребята, – Валлис поднимает руки вверх, – но вам явно нужно что-то посерьезнее, чем анонимные заказы на убийство, чтобы восстановить честь рода.

– Это было всего раз! – возмущается Антуан. – И убийство было непреднамеренным!

– Технически, убийство скота, это не совсем убийство, – добавляю я.

– Он был на столько плох? – вампир поднимает брови вверх. – Ближе к животному, чем к человеку?

– Да нет, же господи, – я потираю рукой затылок, – нас попросили защитить стадо. Ну покараулить его, пока фермер был в отъезде. Но я ведь не всегда могу контролировать свою драконью сущность…

– Ага, вот бычки и пошли на шашлычки, – радостно гогочет Антуан.

– Счастливо оставаться, – выдыхаю я, планируя покинуть этот сарай. Я прекрасно знаю, что им только повод над надо мной поглумиться. Любая история моего превращения вызывает у них просто дикий восторг. Нет, я совсем не обижаюсь. Надо же мальчикам чем-то развлекать себя в нашей глуши.

– Подожди, Марика, – Валлис останавливает меня, когда я уже нахожусь в дверях. Я невольно вздрагиваю, как и всегда от прикосновения его ледяных пальцев. Но больше всего в вампире меня пугает его способность молниеносно перемещаться. Вот он сидит на стуле, мгновение, и он уже вплотную рядом с тобой, наблюдает, как на шее бьется кровеносная жилка.

Хоть я и не показывала этого, но в обществе Валлиса мне было немного не по себе.

– Вам и без меня тут весело, – хмурюсь я, осторожно высвобождая локоть из его цепких пальцев.

– Но ты должна быть одним из главных лиц нашего действия.

– Чего?

– Нужно кое-что приватизировать.

– Прива… что? – не понимает Антуан.

– Украсть, – скалится гость, лицо которого оставалось до этого в тени. Когда второй вампир выходит из тени, я вспоминаю, почему огрела его по голове в первую же секунду.

Он явно из новообращенных, потому что не успел еще до конца обрести человеческие повадки. Спина у него сгорблена, а голова вертится, как у совы, в любом направлении. А еще он, скорее всего бы впился мне в шею, не среагируй я быстрее. Чем моложе вампир, тем хуже он контролирует свою жажду крови.

– Я не воровка, – хмурю брови.

– А я могу, – салютует Антуан, – чего? – возмущается он, когда я шикаю на него.

– Ты хотя бы сделай вид, что еще помнишь, из какого ты рода!

– Прости, сестрица, но должен тебе напомнить, что из славного рода Дюрейн остались только мы с тобой. Так что не надо мне тереть про славных предков и их великие подвиги. Еще немного и мы закиснем. Как Валлис правильно сказал, «нам хреново». И с этим нужно что-то делать. Земли уже давно не приносят нам нужного дохода, – после того, как я спалила их огнем, но этого брат, к моей благодарности, не упоминает, – рассчитывать на богатую жену или тебе на мужа, не приходится. Прости, но вряд ли кто-то захочет связываться со славным, но обедневшим дворянским родом. Так что да, Валлис, мы очень ждем от тебя озвучивания цены.

Антуан на столько шокирует меня своей тирадой, что я замолкаю. Последние пять лет он только и делал, что пил, и в общем-то я ни разу не видела его сетовавшим на свою жизнь. Но как оказалось, для счастья ему был нужен не только алкоголь. Сейчас мне стало даже стыдно от осознания того, что я не одна мучилась все эти годы в опустевшем доме.

– Назови любую сумму, – флегматично произносит вампир, – я готов заплатить любую цену.

– Ты только прости мои сомнения, братан, – Антуан отхлебывает из бутылки, – но так-то ты живешь в нашем сарае.

– И? – вампир изгибает одну бровь, явно не понимая, в чем диссонанс. – Ты не веришь моему слову?

Мы с братом, как по команде, переглядываемся.

– Ладно, – тянет Антуан, – а что украсть-то нужно?