Она любит плохих парней

Движения становятся смелее, прикосновения – жарче. Рома крепко прижимает меня к груди, его ладонь ползет вниз по позвоночнику. Наши лица аккурат друг напротив друга, глаза в глаза.

– Помнишь, как мы танцевали в первый раз? – спрашивает Рома, прижимаясь щекой к моей щеке.

– Дешевый ход, но я удивлена, что ты помнишь, под какую песню, – отвечаю я и завожу руку за спину, чтобы удержать его ладонь на пояснице.

– Я помню все, – рычит он, вжимая меня в себя.

– Полегче.

– Раньше тебе такое нравилось.

– Раньше я думала, что люблю тебя.

– Думала?

– Да, Ром, мы же люди, а им свойственно ошибаться. Принимать желаемое за действительное, например.

– Долго ты еще собираешься выделываться?

– Если тебе что-то не нравится, я могу уйти.

– Куда? Снова к этому преподу?

– Он тут ни при чем, – отвечаю я сквозь сухость в горле.

Медленно поворачиваемся в танце. Недолго, но могу видеть барную стойку, за которой примостился Дарий. У него отличный обзор, спасибо Роме, он хорошо постарался, выбирая место на танцполе. Дарий поднимает руку к шее, невесомо касается ее пальцами и закатывает глаза, чуть приоткрыв рот. Жест длится всего пару секунд, но на эти секунды я перестаю ощущать парня рядом с собой, а зеленый огонь охватывает тело, воспламеняя кожу и лишая воздуха. Это что за оргазмическая пантомима? Он издевается?!

«На хрен Рому! Давай лучше с Дарием потанцуем», – восторженный шепот внутреннего редактора бьет жаром по лицу.

Крепко зажмуриваюсь, прикусывая нижнюю губу. Поверить не могу, что Дарий дразнит меня. Неугомонный, бесстыжий старикан!

– А ведь твой бывший здесь. Глаз с нас не сводит, – слышу злобный голос у самого уха. – Наверняка ждет, когда ты закончишь наматывать мои яйца на кулак, чтобы приступить к его.

– Ты – мой бывший, – выплевываю я, впиваясь ногтями в плечи Ромы.

– Нет! – протестует он.

– Да! И тебе придется смириться с этим!

– Черта с два! – распаляется Рома, хватая меня за шею. – Ты – моя!

Обхватываю его руку, противясь сближению:

– Отпусти!

– Мы ведь танцуем, – ядовито цедит он. – Че ты, кис, смелая стала? Ходишь морозишься. Кто ты вообще без меня, а? Кто?!

Наступаю Роме на ногу, наплевав на стоимость его кроссовок, и с силой пихаю в живот. Выставляю указательный палец и со всей ледяной строгостью, на которую сейчас способна, произношу:

– Попробуй пойти за мной и узнаешь, насколько смелая я стала.

Рома нервно раздувает ноздри, и я круто разворачиваюсь, резво шагая к лестнице, что ведет на второй этаж. Взлетаю по ступеням, ловко лавируя среди людей. Всем, наверное, сейчас весело, а вот мне что-то не очень. Прохожу мимо столов и скрываюсь в темном проходе, который ведет в кальянный зал. Клубы сладкого дыма покачиваются под потолком, звучат громкие голоса и развязный смех. Крошечная барная стойка в дальнем углу привлекает внимание, и я, справившись с легким головокружением, направляюсь прямиком к ней.

– Что для вас? – спрашивает бармен, колдующий над кальяном.

– «Спрайт» со льдом.

– Один момент.

С пониманием киваю и шумно вздыхаю, почувствовав себя в безопасности. Компании ребят сидят на низких диванчиках за круглыми деревянными столами, болтают, обнимаются, смеются. Никому нет до меня дела. Взгляд цепляется за тройку парней, собравшихся тесной кучкой. Двое из них хлопают третьего по плечам, явно на что-то подбивая. Рослый худощавый паренек поднимается из-за стола, удерживая фигурный бокал с желтым напитком, а его друг заворачивает что-то в несколько салфеток.

«Нехорошо», – резюмирует внутренний редактор.

Паренек шагает к девушке, что в одиночестве сидит у подвесного узкого стола, прикрученного к кирпичной стене. В ее руках электронная сигарета, на лице вселенская скорбь.

«Дважды нехорошо».

– «Спрайт» со льдом, – доносится бодрый голос бармена.

Протягиваю ему браслет, и в этот же момент паренек презентует девушке-бедолаге напиток. Она удивленно улыбается, принимая бокал, завязывается беседа. Горе-друзья паренька мерзко ухмыляются. Залпом выпиваю холодный и колючий «Спрайт» и с грохотом возвращаю стакан на стойку, срываясь с места. Без стеснения влезаю между новыми знакомыми и забираю у бедолаги коктейль, который, к сожалению, она уже успела попробовать.

– Солнце! Мы тебя потеряли! – неестественно высоко пищу я, пытаясь намекнуть ей об опасности. – Идем скорее, мне нужна твоя помощь!

Бедолага смазанно хлопает ресницами, но, хвала всем богам, ей хватает мозгов помалкивать. Оборачиваюсь к пареньку и прижимаю стакан к его груди:

– Сорян, красавчик, мне она нужнее.

Не дожидаясь его реакции, утягиваю девчонку за собой в ближайшую уборную. Грубо зашвыриваю в свободную кабинку, захожу следом и закрываю дверь.

– Если это твой парень, то я… – лопочет она, чуть не плача.

– Он подмешал что-то в коктейль! Разве ты не знаешь, что в клубе можно брать бокалы только из рук бармена?! А еще лучше покупать закрытые бутылки!

Девушка прикрывает ладонью рот и трясет головой, будто не может поверить.

– Ты одна здесь? – резко спрашиваю я.

– Я… я… Что же теперь делать? – всхлипывает она.