— Я должна была сказать его родителям, должна была попытаться помочь, но не стала. Эгоистичная сука! Это ведь только веселье, баловство! — Дикая дрожь колотит тело, дерущий горло истерический смех вылетает изо рта. — Это ведь круто, прожигать жизнь, не задумываясь о следующем дне! Здорово! Все тебя уважают, боятся, но на самом деле окружающим глубоко плевать! Мы были вместе целый год, и знаешь, сколько раз я пыталась отговорить его от дозы? Знаешь?! Ни одного! Думала, порезвится и сам все поймет, но… вот чем закончилось! Вот финал, который должен был ждать ме…
— Стоп! — кричит Дарий, ударяя по тормозам.
Машина останавливается, Дарий разворачивается и хватает меня за плечи, притягивая к себе. Моя голова болтается, как сдувшийся мяч, приклеенный к мягкой резиновой палке, с кончика носа капают слезы.
— Глубоко вдохни, Катюш. Давай.
— Не могу…
— Постарайся. Всего один вдох.
Насильно втягиваю воздух, но тело его отвергает: грудь сжимаютея, горло горит.
— Теперь выдохни.
Опустошаю легкие, боль беснуется внутри. Бьет, режет, колет. Голос Дария звучит совсем близко, тихо и ласково:
— Вот так. И еще разок. Последний, правда.
Делаю то, что он просит: долгий вдох, шумный, захлебывающийся выдох. Телесные ощущения медленно возвращаются. Замерзшие пальцы на руках и ногах пекут, искусанные губы болят, кожа лица стянута, впитав слишком много соли.
— Он не заслуживал такого, и Таня тоже. У них еще все могло быть… — шепчу я под гнетом тяжелого сожаления.
— Ты права, они не заслуживали. Никто не заслуживает. Я понимаю, что тебе больно, это нормально. Ты знала их, ты не хотела для них ничего плохого. Так будет не всегда, Катюш. Ты справишься.
— Нет. Не справлюсь.
— Справишься, — настойчиво повторяет он. — Я в тебя верю.
— Что мне делать? — в отчаянии спрашиваю я.
— Для начала сказать одну фразу и повторять ее каждый раз, когда снова почувствуешь вину. Я ни в чем не виновата.
— Не могу.
— Через «не могу». Начнем прямо сейчас.
Облизываю шершавые саднящие губы, язык такой большой и неповоротливый, голоса будто и нет вовсе, но я все-таки попытаюсь. Ради Дария, только ради него. Он здесь вообще ни при чем, его это даже не касается.
— Я ни в чем не… — Удавка затягивается на горле, не позволяя закончить.
Дарий растирает мои плечи мягкими движениями, подбадривает, хочет добавить сил. Нужно отделаться от него. Спрятаться. Сбежать.
— Я ни в чем не виновата, — тараторю я, не веря ни единому слову.
— Умница. А теперь домой.
Выходим из машины, Дарий обнимает меня за плечи и ведет к подъезду. Поднимаемся в лифте, но я точно знаю, что падаю все ниже и ниже. Останавливаемся у двери в квартиру Дария, он вставляет ключ в замочную скважину. Щелчок закладывает уши, проносится треском по костям, и я отступаю, уставившись под ноги.
— Лучше пойду к себе.
— Мне бы этого не хотелось, — говорит Дарий, открывая дверь.
— Дар… — вздыхаю я жалобно, слов больше нет.
Он шагает ближе и обнимает меня, целуя в висок:
— Я зайду через пару часов.
— Угу, — киваю я и торопливо выпутываюсь из объятий.
Стараюсь вести себя уравновешенно, игнорируя колючий ком в горле и контролируя каждое движение. Не хочу, чтобы Дарий переживал, не хочу, чтобы он видел меня такой. Вхожу в квартиру и закрываю за собой дверь, стягиваю пальто и снимаю сапоги. Шагаю к подоконнику, беру ноутбук и забираюсь в постель, упираясь спиной в холодную стену. Открываю рукопись с рабочим названием «Как завоевать плохого парня. Дубль два» и читаю первые несколько глав, роняя слезы на клавиатуру и растирая осколки сердца в пыль.
Страницы летят одна за другой, добираюсь до последней главы, до того самого финала, который ещё не написан и никогда уже не будет. Теперь я точно знаю, как именно мне хотелось бы завершить эту историю. Герои разобрались бы в себе, сделали выводы и… стали счастливыми, взрослыми, сильными. Исполнили бы мечты, хотя бы попытались, прожили интересную жизнь, не факт, что очень счастливую, но главное, долгую. Вот он, настоящий счастливый финал. Когда есть еще шанс на лучшее будущее, есть надежда и время, чтобы все изменить и исправить. Мигающий курсор на белой странице будто насмехается, каждое его колебание замедляет сердцебиение. Стискиваю зубы и безжалостно удаляю рукопись целиком, избавляясь от доказательства моей неоспоримой вины. Захлопываю крышку ноутбука и падаю на бок, закрывая опухшие от слез глаза.
«Ты должна была быть на ее месте!» — вспоминаю дикий вопль Нели.
Наверное, так и есть. Наверное, она права. И я понятия не имею, как теперь жить дальше.
«Мы ни в чем не виноваты», — говорит внутренний редактор охрипшим от волнения голосом.
«Мы оба знаем, что это не так», — отвечаю я и вешаю огромный замок на дверь его каморки.