Она Мальвина (СИ)

Спасаться бегством — как это нелепо! Но другого выхода нет. Пока. Мы с Артемоном наспех завязали мои узлы и Артемон повёз прочь и меня и их.

Но не успели мы подальше отойти от кукольного домика, как путь нам перегородил сам Карабас-Барабас, да ещё и с парой полицейских собак-бульдогов. Признаюсь, мне тогда впервые стало страшно…

Однако, Буратино в тот момент надо было отдать должное. Он сумел взять на себя командование и крикнул, чтобы я и Пьеро бежали, а они с Артемоном примут бой.

Только я понимаю — они не справятся вдвоём. Что такое — пудель против двух бульдогов и деревянная кукла против огромной туши Карабаса-Барабаса?

Ах, если бы здесь были мои змейки! Не было бы проблемы, но, вероятно, они охотятся где-то в глубине леса.

Мне придётся обратиться ко всему царству животных. К пролетавшим мимо стрижам, к чёрному коршуну, благородной птице, которая вчера угостила меня жареной дичью. К жабам, ужам, шмелям, шершням, муравьям, ежам.

Пьеро бормотал какие-то стихи, которые он сочинил экспромтом. А я плакала и взывала, взывала к пролетавшим мимо насекомым и проходившим мимо ежам и жабам… Я просила помочь Буратино и Артемону. И они обещали помочь.

И помогли. Артемон и Буратино вернулись. Артемон был ободран и прихрамывал, но, тем не менее, прихватил мои узлы. А Буратино, как всегда, был полон бахвальства. Нет, определённо придётся заняться его воспитанием, если, конечно, наше знакомство продолжится! Интересно, как бы он справился с псами и Карабасом, если бы не нашлось столько помощников?

========== Глава 51. Дневник Мальвины. В двух шагах от тайны ==========

Мы добрались до старого пруда к пещере и тут Артемону стало совсем плохо. Он скулил и захромал ещё сильнее. У меня просто сердце сжималось от жалости. Бедный мой пёсик!

Я разорвала старую сорочку, принялась перевязывать лапы верной собаке и стараться не злиться на Буратино, из-за которого и началась вся эта катавасия. И принесло же его именно к моему домику! И вообще, в театр Карабаса-Барабаса. Почему в тот злосчастный день этот оболтус не пошёл, например, в школу? Все бы от этого только выиграли. Деревянная кукла бы спокойно сидела за партой и набиралась ума, Карабас-Барабас бы наоборот ум терял, потому что без меня его театр терпел бы крах. А когда мы бы заперли Карабаса в лечебнице для умалишённых, я стала бы управлять моим театром, а там бы пришли новые глиняные куклы и всё было бы так славно. Но ты почему-то решил не ходить в школу, Буратино. И всё идёт в полную противоположность славному.

А Буратино, кажется, не осознавал, что испортил жизнь стольким существам. Он явно чувствовал себя героем и принялся вовсю командовать надо мной и Пьеро. Только я ему не позволила. И показала ему свой железный характер. Я заставила его вымыть руки и вычистить зубы и даже решила вновь показать ему его глупость и несостоятельность, объявив, что намерена провести с ним урок чистописания. Это, кажется, сработало: бахвал сразу притих.

И вот тут мы услыхали голоса за входом в пещеру: нас искали Карабас-Барабас и Дуремар…

Но, по счастью, они не заметили нас и прошли мимо. Стало возможно бежать, только я ни за что бы не бросила Артемона, которому было необходимо как можно дольше выспаться, чтобы полегчало. Мы замаскировали вход в пещеру веточками и решили остаться внутри.

Однако, Буратино заявил, что уходит, потому что хочет выяснить, где находится какая-то дверь к какому-то золотому ключику. Тут бахвальство захватило и Пьеро и он объявил, что будет защищать меня, как лев, и что мы его ещё не знаем. Признаться, я больше надеюсь на защиту жаб и ежей.

Ушёл Буратино вернулся весёлый и довольный. Но нам надо было продолжать двигаться дальше. Невозможно было вечно сидеть в пещере. Хоть Артемон ещё довольно слаб.

Когда мы взбирались на косогор, наверху показалась громоздкая фигура Карабаса-Барабаса, Дуремара, да ещё и каких-то оборванцев, кажется, это были кот и лиса. Сердце скакнуло у меня в груди, но тут я взглянула на физиономию Карабаса-Барабаса и надежда затеплилась во мне. Лицо его было красным, как свекла и куда-то делась его длинная борода — вместо неё торчал жалкий обрубок. Но то, что лицо его налилось кровью, обещало, что у него вот-вот начнётся один из его припадков, которые случались у него от сильных потрясений. Он, кажется, не совсем твёрдо стоял на ногах и покачивался на них. Ещё чуть-чуть — и он покатится вниз по косогору кубарем.

Буратино опять начал корчить из себя командира, заявив, что погибать надо весело. И отдал приказ Пьеро читать гадкие стишки, а мне хохотать во всю глотку. Признаться, меня на самом деле разобрал смех, глядя на глупую физиономию Карабаса-Барабаса.