Она Мальвина (СИ)

— А если бы Карабас не свалился со ступени, удержался бы и заметил меня? Ты представляешь, что тогда было бы?

— Не хотелось рисковать?

— А тебе не хотелось меня спасать? Скажи просто: не хотелось?

— Нет. Мне было всё равно. И что с того? Так и будешь теперь откровенно жалеть себя и распускать сопливые нюни: «Ах, я бедненькая, меня никто не любит!» Не стыдно тебе? Я думала, ты более сильная.

Прозерпина подскочила, словно её ударили током:

— Останови кабриолет! — закричала она Артемону.

— Артемон, не останавливай, — холодно произнесла Мальвина.

— Ах, так! — Прозерпина метнулась в сторону и на ходу выскочила из кабриолета. И покатилась в траву, кувыркаясь через голову. И замерла, лёжа на спине и раскинув в стороны руки.

Кабриолет остановился, Мальвина сошла с него и осторожно приблизилась к Прозерпине. Похлопала её по щекам и она пришла в себя.

— Какой позор! — произнесла Мальвина. — Мне расценивать эту выходку как-то, что ты расписалась в своей слабости?

— Я не слабая! — Прозерпина села в траве.

— Сильные личности не живут обидами.

— Кто бы говорил, — глаза Прозерпины сделались ядовитыми, — ведь ты тогда очень, очччень обиделась, когда мы немножко подсинили твои волосы.

— В тот день — да. Но позже ведь я вас простила, я же говорила.

========== Глава 64. Ты права… ==========

Прозерпина поднялась на ноги и обе куклы направились к кабриолету.

— Пожалуй, ты права, — наконец, произнесла Прозерпина. — Я слишком жалею себя. Я только одного не могу понять: как ты умела так верховодить Карабасом-Барабасом, что цуциком на верёвочке? В чём секрет? Ведь я тоже стала красивой, каждый скажет, что я теперь не хуже тебя, а кто-то может найдёт меня красивее тебя. Я старалась, училась танцевать, я умела выполнять такие танцы, которые не подходили твоим ножкам. Видишь, я даже кое в чём превзошла тебя! Так почему он не носился со мной, как с тухлым яйцом и почему я не завоевала такой любви публики, как ты, а только оконфузилась на сцене? В чём секрет твоего успеха и моего неуспеха?

— Должно быть, в нелюбви.

— Какой ещё нелюбви?

— К себе. К жизни. Ко всем, кто тебя окружает.

— Но ведь меня тоже никто не любит. Ни окружающие, ни жизнь.

— Ты зря так говоришь. Вспомни начало. Разве ты с самого начала попала к Карабасу-Барабасу? Жизнь отнеслась к тебе с любовью с самого твоего рождения, как куклы, ты оказалась в мягких и гуманных руках дядюшки Джоакино, вот он точно носился с вами, как с тухлым яйцом, и с тобой тоже. А ты это оценила? Оценила этот подарок жизни? Разве ты хоть раз сказала доброе слово дядюшке Джоакино? А все свои дерзости и грубости помнишь? И это вместо благодарности своему творцу!

Прозерпина слушала, низко опустив голову.

— И тут ты права, — пробормотала она. — Я часто вспоминала дядюшку Джоакино, когда висела на гвозде… Жаль, что больше мы не увидим его никогда.

— Да, не увидим.

— И мне от этого больно.

— Попробуй быть такой, как он хотел. Тогда боль утихнет. Ты оправдаешь его надежды.

— Такой, как он хотел? То есть, такой, как ты?

— Мы все разные. Просто вспомни, о чём он ежедневно упрашивал тебя.

— Он хотел, чтобы я стала актрисой…

— Но тебе это отвратительно?

— Да. С тех пор, как Карабас-Барабас отдал меня в руки тому мастеру по дереву… С тех пор, как ради того, чтобы я нравилась зрителям, ради того, чтобы я зарабатывала ему деньги, надо мной сотворили такое…

— Но теперь тебе не надо работать на Карабаса. Что если тебе постараться думать о том, что ты выходишь на сцену, потому что это понравилось бы дядюшке Джоакино?

— Он уже не увидит, как я осуществляю его мечту. И не простит меня.

— Может, тогда ты простишь сама себя?

— А что от этого изменится?

— Ты порадуешь другого человека, такого же доброго, как дядюшка Джоакино — папу Карло. Ведь он всем куклам как отец. Почему бы тебе не считать, что у тебя есть отец? К тому же, ты будешь знать, что если бы дядюшка Джоакино увидел тебя на сцене, как ты лихо пляшешь джигу, он бы тебя одобрил. Ты это будешь знать точно!

— Да, ты верно говоришь.

— Ну, ещё бы.

— Значит, полагаешь, мне следует посещать школу танцев?

— И не только. Можно обучаться музыке. И насчёт застольных манер…

— Что?

— Гммм… Помнишь, дядюшку Джоакино огорчало ваше не слишком, мягко говоря, приличное поведение за столом…

— Это дааа… Но что я могу поделать? Мои манеры не слишком утончённые.

— Всему можно обучиться, было бы желание.

========== Глава 65. Синьор Патрицио выливает эликсир для создания живых кукол под корни дерева ==========

Между тем, кабриолет приближался к домику с красной крышей, где проживал синьор Патрицио.

Доктор кукольных наук обрадовался приезду двух кукол, хотя Мальвина сильно извинялась, что прибыла без приглашения:

— Прошу прощения, синьор Патрицио, что потревожила ваш покой, но Прозерпина недавно навела меня на мысль, которую я не могла не высказать вам.

— Что же это за мысль, сеньорита Мальвина?

Синьор Патрицио пригласил обоих кукол в дом и усадил их на пуфики для ног, приказав своему слуге принести конфеты и маленькие чашечки с чаем. А сам устроился в кресле напротив своих гостей.