Она мое безумие

Я почувствовала себя глупо, осознавая, что Илья скрывал от меня такую важную деталь своей жизни. Мысли о его сыне не давали мне покоя, и я понимала, что мне нужно что-то делать. Я решала, что необходимо найти мальчика и помочь его семье, поскольку это единственное правильное решение.

Переслала номер телефона себе и удалила все сообщения с мобильного устройства Криса, положив его обратно на место. Желание покинуть это место было сильным — подальше от Ильи и его проблем.

Мои мысли о ребенке и дальнейшем будущем смешались, создавая туман в голове. В спешке я едва заметила свои наушники, схватила их и направилась к лифту, чтобы быстрее уйти отсюда. Решила включить музыку, чтобы отключиться от своих мыслей.

Включив Рамштайн на полную громкость, я вышла из своего шикарного пентхауса и направилась на набережную, расположенную напротив 38 пирса под Оклендским мостом, недалеко от моих апартаментов.

Я начала свою утреннюю пробежку, наслаждаясь ритмом любимых песен, которые помогали мне забыть о трудностях и сосредоточиться на себе. Каждый шаг на тропинке был окутан звуками музыки, создавая ощущение уединения и покоя. Но внезапно, одним невольным движением головы, я заметила черный внедорожник, припаркованный у края дороги. Сквозь стекло я увидела фигуру телохранителя Энж, сосредоточенно направляющего объектив профессиональной камеры прямо на меня.

Моё сердце забилось быстрее, я почувствовала, как кровь приливает к вискам, и инстинктивно свернула в сторону, чтобы скрыться от взгляда камеры. Подняв голову, я снова посмотрела на место, где стояла машина, но внедорожника уже не было. Вместо этого, в пустоте осталась только настоятельная тишина. Я почувствовала, как паника и тревога начинают захватывать моё сознание. Ноги задрожали, а дыхание стало учащённым.

Мир вокруг меня начал меняться: здания и деревья казались размытыми, как в сонном тумане. Я резко ускорила шаги, оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не следует за мной, но улица была пуста. Мои мысли начали скачки, и я не могла отделаться от чувства, что я стала частью чего-то намного более сложного и опасного, чем просто обыденная утренняя пробежка.

Что за тайна скрывается за этим неожиданным и пугающим наблюдением?

К чему это все?

Глава 16. Ярость

Владислав.

Что-то темное и злое пробудилось.

В каждом моём сне разворачивается сцена, которая словно застывшая в вечности: принцесса в пышном белом свадебном платье, как призрак из древних легенд, стремительно ускользает от меня.

Её изящные руки, покрытые золотыми нитями и украшенные изысканными драгоценностями, крепко держатся за подол платья, как будто в отчаянной попытке сохранить последние искры её невинности. Босые ступни едва касаются холодной, влажной земли, каждый шаг отдаётся в воздухе зловещим эхом, нарушая мрак ночи.

Ветер, как неумолимый повелитель, неистовствует, развивая её длинные волосы в беспорядочные черные ленты, которые сверкают и искрятся в тьме, как призрачные огни. Каждый её шаг оставляет на земле призрачные следы, которые исчезают, едва успев появиться, поглощаемые всепроникающим мраком. В этом безмолвном, страшном ночном лесу, где время теряет своё значение, она уходит всё дальше, превращаясь в неуловимое видение, оставляя за собой только жуткую тишину, не дающую мне покоя.

Я остаюсь один, как охотник, который не сумел поймать свою драгоценную дичь, оставленный в одиночестве и без надежды, погружённый в мрак собственной неудачи. Мои руки пусты, а сердце стучит в такт беспомощности, которую невозможно скрыть.

В этом туманном царстве отчаяния я теряюсь в неведении, не в силах разгадать загадку происходящего, но одно ощущение мне ясно, как никогда прежде: я жажду запятнать душу холодной Изабеллы Стефеннс. Она стала для меня не просто целью, но символом всех моих внутренний демонов, затаившихся в самых глубоких уголках моей тёмной души. Я стремлюсь испытать её на прочность, принести ей страдания, которые отражают моё собственное стремление к мести и разрушению. Этот мрак внутри меня требует жертвы, и я готов поглотить её полностью, чтобы удовлетворить свои самые тёмные порывы.

Мои дни теперь пропитаны спортом, но это не просто физическая активность — это моя попытка вырваться из каждодневного ада, который терзает мою душу. Я стремлюсь к исчерпывающему самовыражению через изнурительные тренировки, но это всего лишь способ сбежать от мучительной внутренней тьмы.

Моё истинное удовольствие обретает извращённую форму в причинении боли, как физической, так и психологической. Секретное наслаждение, которое я черпаю из страданий других, от зрелища их боли и внутреннего разлада, наполняет меня жгучим удовлетворением. Я погружаюсь в их эмоции, словно в тёмный океан, находя в этом глубокую и мрачную гармонию, которая затмевает любые другие источники удовлетворения.