Она моя (СИ)

— Знаешь как я понял разницу? — его глаза зажглись безумием на секунду заставив моё сердце тревожно замереть, когда я смотрю на него в моих глазах отражается то же пламя? Или еще есть шанс? — Когда ты в моих руках, страха почти нет. Но есть восхищение, грусть и возбуждение.

Он внезапно распрямился, заставив меня по инерции вскинуть голову, продолжая удержать мой взгляд.

— Ты могла бы сбежать от меня раньше. Но не теперь, когда я ощущаю между твоих бёдер сладкую влагу с ароматом топлёной малины со сливками. — я поперхнулась воздухом, когда его ладони скользнули по моим бёдрам обхватывая и приподнимая.

Полы халата ощутимо разошлись.

— Ты не сможешь сбежать, когда единственное о чем я могу думать, это поскорее ощутить твой вкус у себя во рту.

Я запаниковала окончательно, когда его лицо неумолимо начало приближаться к моему и его невозможные глаза так возбуждающе сосредоточились на моих губах, а руки порочно сжимались норовя скользнуть под халат, а мои гормоны совершенно вышли из под контроля.

— Я не девственница. — хрипловато-испуганно выкрикнула я. И вжала голову в плечи, ощутив неимоверное облегчение от того, что он замедлился и вернул свои шикарные глаза на моё лицо, а не только на губы.

— Это хорошо. — через секунду усмехнулся он, вновь неумолимо приблизив своё лицо к моему и прошептал прямо в мои приоткрытые от частого прерывистого дыхания губы. — Научишь меня как быть лучше тех, кто был до меня.

Он почти поцеловал меня, стремительно пройдя последние сантиметры, но я отшатнулась в сторону. Он удерживал меня фактически на весу.

Тяжело дыша, я с маниакальным упорством стремилась выбраться из его объятий. Мне не хватало воздуха.

Я задыхалась.

От него. От его запаха, от своих эмоций, от невозможности сосредоточиться. Это всё слишком.

— Ты не понимаешь? Ты не будешь моим первым и единственным. — с каким-то отчаянием пыталась я донести ему свою мысль.

Сама не понимаю, чего хотела от него, чтобы он разочаровался, ведь все его любовницы были чистыми, ну по крайне мере так гласит официальная версия. А тут он ко мне с такими весомыми предложениями. Или чтобы убедил, что я нужна ему в любом случае.

Вместо ответа он снова сжал ладони на моих ягодицах и приподняв над полом понёс меня куда-то. Я попыталась вывернуться упёршись ладонями ему в плечи, а когда не получилось со злости запустила ногти в его плоть прямо сквозь рубашку.

Не знаю, что на меня нашло, но я почему-то хотела сделать ему больно. Хотя скорее не больно, а просто сжать его, укусить, ударить. Всё что угодно, чтобы выплеснуть тот ком эмоций, который он вызвал. Он в ответ глухо рыкнул и сдавил мою талию сталью своего хвоста, до этого беспокойно мечущегося из стороны в сторону. Ушки на его голове встрепенулись и словно готовы были улавливать каждый шорох.

Он уронил меня спиной на кровать и не успела я даже выбраться из подушек, халата и покрывала, как тяжёлое твёрдое тело придавило меня к кровати, вызывая мощный ток крови, и ощутимую пульсацию между ног.

Боги, за что мне эта пытка?

Он коленом раздвинул мне ноги и я обнажённой кожей бёдер ощущала шероховатость ткани его штанов. Казалось, что с чувствительной кожи сдирают верхний слой.

Он с довольным урчанием обнюхивал мою шею, лицо. Одной рукой грубо рванул халат на груди, обнажая порочно торчащие соски и обдавая меня мучительно горячим дыханием.

Он сжав ладонью мою грудь, снова приблизил свое лицо к моему и проурчал, словно кот дорвавшийся до свежей рыбки:

— Я буду твоим последним, Соаль, вот что важно. — его лицо превратилось в жёсткую маску, отчего-то вызывая во мне очередной прилив возбуждения.

Этот контраст между мягкими прикосновениями, ласковым шепотом и жёстким, собранным и хищным выражением лица. Заставляли меня сгорать в лихорадке. Мысли окончательно спутались. Я облизнула пересохшие губы, неосознанно подаваясь ему на встречу для поцелуя и продолжая отталкивать его, упираясь ладонями в плечи.

Он обхватил мой сосок жадным горячим ртом, втягивая чувствительную горошинку в рот, одновременно перехватывая мои запястья и прижимая к постели.

Я выгнулась ему на встречу, не в силах удержать этого порыва. Короткий порыв воздуха по влажной вершинке, внезапно выпущенной из плена обжигающего рта Архарона. И тут же мощный толчок внутри меня.

Он мучительно растягивал меня под себя, причиняя лёгкую боль, я инстинктивно дёрнулась пытаясь уйти от неожиданного проникновения. Но он вдавил меня в постель, скользнув ладонью у меня между лопаток, обхватил за шею, надёжно зафиксировав на одном месте.

— Ты больше не вспомнишь их. Я обещаю. — прошипел-прорычал он мне в ухо.

Обвёл горячим влажным языком раковину, заставляя дрожать каждую мышцу в моём теле и продолжил врываться в меня, размеренными, резкими и сильными толчками.

Я пыталась абстрагироваться и не чувствовать. Не ощущать волны возбуждения словно искры разлетающиеся из места соединения наших тел, не позволить проникнуть в себя еще глубже. Словно своим сопротивлением я удерживала те крохи надежды, которые еще оставались.