Она написала любовь

— Вы же сами сказали, что мне можно и нужно дышать свежим воздухом!

— Я вызову дежурный мобиль — вас отвезут.

— Не стоит. Я сама!

— Ничего подобного!

Когда они ехали, Агата все же решилась и проговорила:

— Господин барон пропал…

— Эльза и Грон спокойны. Значит, он в подвале. В смысле, — доктор Фульд заметил, как напряглась женщина, — в своей лаборатории.

Он довез ее до дома, открыл дверцу мобиля.

— Скажите… Почему барон называет вас доктором мертвых? — спросила Агата.

— Мое основное место работы — городской морг города Орн. А все остальное — хобби. И…

Она подумала, что Фульд сейчас скажет ей что-то очень важное. Например, объяснит, что с ним произошло. Но «доктор мертвых» лишь буркнул, прощаясь:

— Вечером не гуляйте. На сегодня достаточно.

И уехал.

После прогулки Агата так устала, что заснула в кресле у камина. Проснулась уже вечером. Тишина. Промозглые сумерки за окном. Хозяин так и не появился.

Она походила по дому. Накрыла ужин на две персоны, прикрыв хлеб салфеткой. И вернулась в гостиную. Писать.

Страница. Другая. Текст шел легко, но она все равно прислушивалась, ожидая услышать решительные шаги хозяина дома.

Вернулись собаки. Эльза подбежала к ней. Агата провела по шерсти — ладонь стала мокрой.

— Дождь…

Грон притащил в зубах полотенце, требовательно и звонко гавкнул.

— А по-человечески нельзя было сказать, что вас надо вытереть, — проворчала Агата.

Потом долго хохотала, поняв, что именно произнесла. Обнималась с Эльзой, которая, уткнувшись мордой в ее колени, улыбалась, признавая — что да — смешно получилось.

Грон же снисходительно посматривал на веселящихся женщин. Перед сном Агата тщательно закрыла двери. Долго не могла заснуть, прислушиваясь, как бесприютно воет ветер… Эльза зашла к ней, вздохнула. Прыгнула на кровать, привалилась к ногам. Засопела.

— Эльза, — тихонько позвала Агата, — Эльза, ты слышишь? У меня будет книга. Только моя! Слышишь?

В шесть утра гостья была уже на ногах. Дождь лил как из ведра. Распахнула дверь — выпустила низерцвейгов.

Снова ожидание в кресле у камина… Бывает задремлешь, а потом резко подскакиваешь от пугающего ощущения чьего-то пристального взгляда.

— Доброе утро! — Как же она обрадовалась, увидев хозяина дома! Только был он какой-то посеревший. И — такое ощущение — еле стоял на ногах. — Вы так внезапно исчезли. Я беспокоилась.

— Я увлекся, — хрипло ответил барон. — Вы голодны? Надо покормить собак.

— Не беспокойтесь, — остановила его Агата, когда барон, с трудом переставляя ноги, пошел в сторону кухни. — Все сыты. Собак я выпустила гулять. Я теперь даже знаю, где их кормят. А для людей у вас такой запас — можно долго не готовить. Может, вам стоит отдохнуть?

Странно, но в его глазах мелькнуло удивление. Интересно, чего он ждал от нее? Что она закатит скандал потому, что ее не развлекали сутки? Эрик фон Гиндельберг чуть прикрыл глаза и покачнулся.

— Наверное, я пойду, — попытался он поклониться. Вспомнил о хороших манерах…

— Идите, — приказала Агата. — Я принесу вам еду наверх.

— Не хочу обременять вас, — упрямо проговорил он.

— Будем считать это ответной любезностью.

Агата собирала еду на поднос — и улыбалась. Интересный человек… Хоть сейчас книгу с него пиши. Что-то холодное, непобедимое. И… правильное.

Ей хотелось отблагодарить его за заботу. За то, что он ввязывается в расследование этой запутанной истории. За то, что в его доме она закончила книгу, которая не давалась им с мужем. И за то, что придумала новую историю — свою. Только свою.

Агата взяла завтрак и отправилась в спальню. Откуда ни возьмись, появился Грон — проводником пошел впереди.

Хозяин дома и собак обнаружился сладко спящим. Сюртук аккуратно висел на спинке стула, одежда сложена. Ни единой складочки. Ни единой пылинки…

Агата осторожно поставила поднос с едой на прикроватный столик. Негромко окликнула:

— Господин барон! Эрик?

Этим она заработала недовольный взгляд собаки. Грон словно пытался ей сказать — спит человек, устал. Чего тебе?

Агата укрыла спящего покрывалом, барон отогнул его с одной стороны. На все остальное у него, наверное, просто не хватило сил, и зачем-то погладила мужчину по колючей щеке.

— Агата, — выдохнул он, не просыпаясь.

Она вздрогнула. Сердце счастливо забилось — и чего это оно? Улыбнулась — и вышла.

Вечером они встретились в столовой. Чинно сидели друг напротив друга.

Эльза довольно поглядывала то на хозяина, то на его гостью. И открыто улыбалась. Грон же, будучи мужчиной серьезным, прятал улыбку в густой бороде. Но тоже был очень и очень довольным.

После ужина люди перешли в гостиную.

— Вы пишете новую книгу? — слегка откашлявшись, нарушил тишину барон.

— Да, господин фон Гиндельберг.

— О чем?