Она нечаянно нагрянет

– Макс, я сейчас же свяжусь с администрацией, все сделаем, не беспокойтесь.

– Спасибо. Я уезжаю в Москву и буду некоторое время там, сюда буду звонить.

Они попрощались, Макс хотел вернуться домой, но передумал и поехал в супермаркет, где накупил разной нарезки, йогуртов и фруктов, потом заехал в больницу, выяснил, где лежит Евдокия Матвеевна, хотел к ней пройти, но важная девушка в регистратуре строго сказала, что посещения только во второй половине дня. Он замялся, не зная как поступить, но тут услышал басок Зинаиды.

– Щас! Во второй половине! Вот придешь ко мне за колбасой, я тебе скажу, только после обеда. Люб! Ты чего, в самом деле?

– Так я не знала, что вы вместе. Зинок, да проходите, об чем речь. На третьем этаже она лежит.

Макс и Зина поднимались по лестнице.

– Спасибо тебе, Зина, я хотел уйти, эта девушка была так категорична.

– Ага, категорично она только денег ждет, ты что, не понял? Да тут все приходят, когда хотят, но денег-то никто не дает, а тут неместный приличный мужик объявился, вот она и решила поизголяться в надежде деньжат получить.

– Да я бы заплатил.

– Обойдется. Ну вот, пришли. Женское отделение слева, значит, сюда. Ого!

Макс остановился. Действительно, ого! Весь коридор был заставлен кроватями. Сестра на посту вскинула густо накрашенные глаза и лениво спросила.

– Вы к кому?

– Вам позавчера женщину после пожара привезли, ей сердцем стало плохо.

– А, она вон там, третья справа. Беспокойная старушка.

Евдокия Матвеевна полулежала и, прищурившись, смотрела на прибывших.

– Ох, батюшки! Никак Зинаида! Здрасьте! И вы, значит, пришли… А Валька?! Что с ней-то?!

– Лежите, лежите, с ней все нормально, – поспешила успокоить ее Зинаида. – Вот Макс отвез ее в Москву, так что она там лежит в больнице, говорят, все будет хорошо.

– Ну и слава богу! А вы, значит, Макс будете?

– Да, давно с вами хотел познакомиться. Вы тут разберите сумки, я пока с врачом поговорю.

Он пошел в ординаторскую, а Евдокия Матвеевна живо сделала ревизию по сумкам.

– Ух ты, Зин, смотри-ка. Неужто, все мне?

– Вам, тетя Дусь, давайте разложу.

– Это чего ж Макс все накупил? Зачем же он так потратился? Ну да ладно, угощу своих соседок. Вот это поди в холодильник положь, да подписать не забудь покрупнее, а то сопроут.

– А где холодильник-то?

– Да ты у энтой куклы крашеной спроси. Все равно ничего не делает, цельный день сидит, глазами хлопает.

– Тетя Дусь, что врач-то говорит?

– Да что он скажет? Кому старики нужны? Говорит, инфаркта нет, а остальное ерунда. Да и то сказать, я хорошо себя чувствую. Хоть сейчас побегла бы в свои Грибки. – Она горестно вздохнула. – Да как я дойду-то, и куда мне, горемычной податься? Да ладно, расскажи лучше, как там звездочка моя Анюточка?

Зина рассказала, все, что знала про Анечку, про Макса и не удержалась, упомянула Степана.

– Откудова энтот молодец взялся?

– Да случайно, представляете, такой парень хороший.

– Очень хороший, сразу видно… Зин, а Клавка-то как, жива?

– Нет, задохнулась.

– Ну и царство ей небесное, а Митька-то хуже зверя, мать свою погубил. Вот ведь сволота какая. Ой, глянь, Макс идет, а врач-то перед ним прямо стелется.

Она замолчала и поджала губки.

– Ну как вы тут, Евдокия Матвеевна.

– Я, гляжу, вы и имя мое выучили, а то все баушка, да баушка.

Врач засуетился еще больше и чувствовал себя очень неуютно. Кто ж мог подумать, что у этой простой бабки такие важные покровители. С утра из администрации звонили, потом сам Самохин интересовался, а теперь еще и этот денег отвалил. Тоже, видно, непростой.

– Евдокия Матвеевна, мы вас сейчас переведем в палату, там уже все приготовлено, там вас и осмотрю. Кардиограмму снимем, анализы надо сдать… Ну, в общем, вы пока собирайтесь… Анжела! – Позвал медсестру, та неохотно подошла. – Помоги Евдокии Матвеевне собраться и проводи ее в 12 палату.

– Чего? В двенадцатую? Так она ж у нас зарезервирована, и я уже меняюсь, сейчас Машка придет.

– Анжела, делайте, что говорят, проследите, чтобы Нюра там пыль протерла.

– Бездельница эта ваша Нюра! – Внезапно заявила тетя Дуся, врач от неожиданности шарахнулся в сторону, а она продолжала – Бездельница и пьяница, я сама вчерась видела. Энта вон все глазами хлопает, задницу боится поднять, а та тряпкой пару раз махнула, а туалет вообще не мыла, вы зайдите в туалет-то, там утопнуть можно.

– Да, да, да, сейчас все сделаем. Вы не волнуйтесь, у вас в палате свой туалет будет. Ну я попозже зайду. – Врач резвой походкой рванул к себе в ординаторскую, проклиная в душе эту бабку, свалившуюся ему на голову.

Евдокия Матвеевна только языком цокала, так ей палата понравилась.

– Это за что ж мне такой почет? Глянь, тут и холодильник свой имеется и телевизор. Вот теперь и поболеть можно. Макс, вы уж извините, не знаю вашего отчества…

– Львович, – машинально ответил Макс.

– Макс Львович, спасибо вам большое, ведь это вы хлопотали за меня?

– Да нет, почему я? За вас многие хлопотали.

– Да знаю я энтих многих… А вам спасибо большое… Никого у меня нет, кому я нужна, одинокая, вредная бабка. Одна Валька вот… Вы уж берегите ее, больно девка хорошая…