Она & Он

«Дорогой Пол,

мне очень понравилось ваше письмо. Я тоже никогда раньше не посещала таких сайтов. Наверное, я подняла бы на смех подругу, если бы та призналась, что согласилась поужинать с незнакомцем. Вы прикоснулись к истине. Покоряет ли нас свобода, доступная вымышленным персонажам, или то, как эта свобода их преображает? Почему они готовы на все, а мы – нет? (Простите, что повторяю за вами, я не писатель.)

В реальности я не сталкиваюсь с ними, а потому буду рада поговорить с теми, кто вдыхает в них жизнь. Вам, наверное, доставляет огромное удовольствие осуществлять с их помощью все, что вам захочется. Или порой они сами диктуют вам свою волю?

Вы, без сомнения, занятой человек. Захочется ли вам все это обсуждать?

До вечера, причем без всяких задних мыслей.

Миа.

P.S. Я англичанка и тоже далека от совершенства».

* * *

Лорэн дождалась, пока отойдет официант, залпом выпила лимонад и вытерла губы тыльной стороной ладони.

– Ты даже меня зацепил! – воскликнула она.

– А ведь правда неплохое письмо получилось? – довольно спросил Артур.

– Во всяком случае она ответила. Ты, похоже, на все готов, лишь бы помешать ему улететь в Корею, но ты неправ.

– Ты сама придумала эту игру.

– Еще до его разговора с издателем…

– Пускай полетит на свою книжную ярмарку, главное – чтобы вернулся назад.

– И до того, как он рассказал о другой причине этой поездки.

– Ну вот, тем более!

– Как ты собираешься заманить его в этот ресторан?

– Тут мне понадобишься ты.

– Ты без меня как без рук.

– Я навру, что у меня ужин с важной клиенткой и мне нужно подкрепление.

– Он уже семь лет не работает по специальности. Чем он может быть тебе полезен?

– Может, как переводчик?

– Ты болтаешь по-французски не хуже, а то и лучше, чем он.

– Он хорошо знает Париж.

– А что за проект?

– Хороший вопрос. Пол мог бы застать меня врасплох.

– Скажи, что речь идет о ресторане.

– Почему это должно заинтересовать нашу мастерскую? Ведь мы так далеко отсюда.

– Может, очень большой ресторан?

– Лучше – американская сеть, решившая открыть свою точку в Париже.

– Он поверит?

– Куда он денется! Здесь мог бы открыться «Синдбад», это его любимый ресторан в Сан-Франциско.

– Какую роль в этой истории ты отводишь мне?

– Если я накинусь на него один, он может что-то заподозрить и отказаться, а если ты меня поддержишь, он уступит – ради тебя.

– Низкое коварство и грубое вторжение в его частную жизнь.

– Пускай, это для его же блага. Что до вторжения, то вам обоим лучше помалкивать. Понимаешь, на что я намекаю?

– Собираешься нас упрекать, что мы спасли тебе жизнь?

– Вот и я намерен спасти ему жизнь. У него не будет никаких оснований меня упрекать.

– А вот и будет – в ту самую секунду, когда он смекнет, что ты его провел. Остаток вечера превратится в сущий ад. Представляешь, какой у нас будет разговор?

– Не у нас – нас там не будет.

– Ты отправишь его ужинать с незнакомкой, условившейся о свидании через сайт знакомств, а он будет думать, что ему предстоит беседовать с клиенткой об архитектуре? – Лорэн рассмеялась. – Хотелось бы мне на это посмотреть!

– Мне тоже, но не нужно заходить слишком далеко.

– Ничего не выйдет, они все поймут еще до того, как им подадут закуски.

– Не исключено. Но если у нас есть хоть крохотный шанс на успех, почему бы не попытать счастья? Сколько раз у себя в операционной ты совершала невозможное, махнув рукой на тех, кто тебя отговаривал?

– Не пытайся задеть меня за живое. Не знаю, чем обернется наша затея: не то шуткой, не то позором.

– Может, и тем и другим. Но не исключено, что все получится.

Лорэн попросила счет.

– Куда теперь? – спросил ее Артур.

– Собирать чемоданы и искать отель. Боюсь, завтра он выставит нас за дверь.

– Отличная идея! Сегодня же вечером сворачиваем лагерь. Лучше я покажу тебе Нормандию.

* * *

То, что Артур заказал столик на его имя, Пол счел бесцеремонностью. Он пришел в ресторан первым, и это его встревожило. Официантка усадила его за столик на четверых, накрытый на две персоны. Когда он указал ей на это несоответствие, она улизнула, ничего не объяснив.

Миа пришла почти вовремя, поздоровалась с Полом и села на диванчик напротив него.

– Я думала, что все писатели – старики, – начала она с улыбкой.

– Полагаю, что те из них, кто не умирает молодым, успевают состариться.