Она принадлежит мне (СИ)

— И ты думаешь, что нашел во мне этого человека?

— Может быть. Это только время покажет.

— Ещё чего, я собираюсь выбраться отсюда как можно скорей!

Я преградил ей дорогу и ухмыльнулся.

— Я бы хотел на это посмотреть. — ответил я, прежде чем отпустить её и посмотреть, как она выбегает из комнаты.

— Я был о тебе лучшего мнения! — крикнул я ей в след, опираясь на косяк комнаты.

— Ты ничего обо мне не знаешь! Ты не знаешь, через что мне пришлось пройти и на что я способна! — срывалась на крик она.

— И всё же, ты стоишь в моём доме, пьёшь мой алкоголь и просишь моего внимания, — ответил я, поддразнивая её.

Её лицо исказилось от ярости, и она бросилась на меня и собиралась ударить меня по лицу. Я легко увернулся от её атак, схватив её за запястья и заломив руки за спину.

— Ну-ну, не нужно проявлять жестокость, моя драгоценность. Мне нравятся женщины с огнём, но тебе нужно научиться контролировать это. — сказал я, прижимаясь к ней всем телом и вдыхая аромат её волос, — Предлагаю отпускать его в спальне.

— Пошёл ты к чёрту!

Она сопротивлялась, но я крепко удерживал её на месте, наслаждаясь ощущением силы и контроля.

Она чертовски сильно возбуждала меня. Готов поспорить, она чувствовала мой стояк в таком близком расстоянии.

— Я вернулся от него за тобой, сладкая.

Кристал попыталась вырваться, но моя хватка оставалась твердой и непреклонной.

— Отпусти меня!.. — прошипела она.

— Ты можешь сопротивляться сколько угодно, но правды это не изменит. — сказал я, наклоняясь к ней ближе, — Я нужен тебе, и ты нужна мне.

Она закричала на меня:

— Мне никто не нужен, чтобы выжить. Я вполне способна позаботиться о себе сама. — выплюнула она.

Я усмехнулся её словам, моё веселье росло с каждой секундой.

— Ты даже не знаешь, кто ты и что хочешь делать. Тебе промыли мозги. И ты сама прекрасно это понимаешь. — сказал я, мой голос сочился снисходительностью.

— Мне не промывали мозги. — прошипела она, пытаясь вырваться из моих объятий, — Это ты заблуждаешься. Ты думаешь, что можешь контролировать всё и вся вокруг себя.

Я крепче сжал её.

— И что в этом плохого? — сказал я с лукавым блеском в глазах, — Мир — грязное место, Кристал. Иногда приходится пачкать руки, чтобы выжить.

В неожиданности для неё, я отпустил её, из-за чего она упала.

— Иди надень куртку.

— Что?

— Надень это. — прорычал я, бросая ей свою кожаную куртку.

— Почему? — спросила она, на ее лице отразилось замешательство.

— Просто сделай это, или я сделаю это за тебя. — пригрозил я.

Она неохотно натянула куртку, застегнув её до подбородка. Я грубо схватил её за руку и повел на улицу к своей машине.

— Ты собираешься убить меня? Или будешь бить меня, пока я опять не потеряю память? — спросила она дрожащим от страха голосом.

— Будешь много говорить — сделаю. — рявкнул я, запихивая её на пассажирское сиденье и захлопывая дверцу. Я сел на водительское сиденье и завел машину.

Несколько минут мы ехали молча. Кристал сидела, скрестив руки на груди, и смотрела в окно с непроницаемым выражением лица. Боковым зрением, я видел как её глаза нервно метались по сторонам, пока я вёл машину. Она несколько раз открывала рот, чтобы заговорить, но каждый раз передумывала и снова закрывала его.

— Куда мы едем? — тихо спросила она.

— Увидишь. — ответил я, не поворачиваясь к ней. Кристал разочарованно вздохнула, но ничего не сказала.

Мы приехали в ближайший парк возле леса, и я остановился. Впереди шёл пожилой мужчина. Он сильно горбился, ходил с палкой и разговаривал с собой.

— Видишь того человека?

— Да.

— Хочешь быть как он?

Она посмотрела на старика, а затем снова на меня, на её лице отразилось замешательство.

— Какое он имеет ко мне отношение? — спросила Кристал, всё ещё настроенная скептически.

— Это предупреждение. — объяснил я, указывая на старика, — Он — прекрасный пример того, что общество может с нами сделать. Со временем мы все сгибаемся и ломаемся под тяжестью давления оказываемое обществом. Если ты продолжишь работать на других, то в конце концов станешь таким же, как он — сгорбленным, сломленным, которому нечем похвастаться в своей жизни.

Кристал рассмеялась.

— Это просто смешно. Я не собираюсь сгибаться или ломаться под чьим-либо давлением.

— Сейчас ты так думаешь, но однажды ты поймешь, насколько тяжёлым может быть этот груз. Мы все слишком поздно осознаём это.

— И что? Нам всем убегать в лес и прятаться там как ты?

Я ухмыльнулся в ответ на её саркастическое замечание, но мой тон оставался серьезным:

— Нет, Кристал. Мы не можем прятаться от общества. Это необходимое зло, структура, которая обеспечивает нам безопасность и порядок. — я сделал паузу, не сводя глаз со старика, который продолжал делать круги, — Но это не значит, что мы должны отказаться от нашей индивидуальности и свободы. Мы всё ещё можем прокладывать собственные пути и делать свой выбор, несмотря на давление со стороны.

— Я тебе вот что скажу, ты больной.

— Ты можешь называть меня как хочешь, моë сокровище. Но правда в том, что мы не так уж сильно отличаемся. Внутри нас двоих есть тьма, единственная разница в том, что я принимаю её, в то время как ты отрицаешь.