Она разрушила нашу семью

Курилов сцепил челюсти, а меня как будто повело. Показалось, что мир поплыл перед глазами, хотя я твёрдо стояла на ногах. Но те нервные потрясения, что обрушивались на мою голову одно за другим, уже давали о себе знать.

Хотелось просто взять и выйти из собственного тела. Оставить его здесь, рядом с Арсением, а самой исчезнуть. Дурацкие мысли и желания.

– Мы обсудим с ней, как лучше поступить, – ответил Курилов после паузы, на что я не сдержалась и хмыкнула.

Его «мы» звучало ну очень красноречиво. Понятнее всего остального вместе взятого.

– Хорошо. Буду ждать… ваше решение. А сейчас извини, у меня очень много дел.

Я кивнула на выход, но Арсений не торопился покидать наш дом.

– Милаш… Я поступил нехорошо, признаюсь, – сказал он, и голос его был мягким, словно растаявшее масло. – Но сейчас понял, что всё не настолько важно, как спасение жизни Валеркиной дочки. И поверь… У меня за те девять лет, что мы с тобой вместе, не было никого. Я даже флирта себе не позволял…

Я устало прислонилась к стене и прикрыла глаза. Что могла ещё сказать Курилову из того, чего он пока от меня не слышал?

– Иди, Арс… спасай… Валеркину дочку. А мне дай возможность не верить на слово тому, кто не единожды солгал, но добыть факты, указывающие, что ты говоришь правду.

– Добывай, – процедил Курилов и, развернувшись, вышел.

Я же горько рассмеялась и, отлепившись от стены, закрыла за мужем дверь. Разговор с ним был сродни хождению по минному полю. Я уже не могла вот так просто произносить всё, что думаю. Не могла поведать Арсу, какие чувства испытываю. Наша хорошая жизнь, длиною в девять лет, была в прошлом и останется там навсегда, потому что уже ничего не будет как прежде.

С этим фактом мне предстояло смириться.

С этим фактом я должна была отныне жить…

Разум – инструмент души, стоящий на страже её равновесия. Смысл этой фразы я смогла начать осознавать через пару часов после ухода Курилова. Удивительно, но именно его точки, расставленные по ходу повествования нашей жизни, вернули мне ощущение почвы под ногами.

Я не хотела ни биться в истерике, ни бежать с шашкой наголо, выкрикивая лозунги и рубя направо и налево. Я пришла к некой отправной точке, от которой и должна была начаться моя новая жизнь.

Я ступала на эту стезю с твёрдым пониманием, что мне будет нелегко в любом случае, но силы появлялись от одной только мысли, что я всё сделала и продолжаю делать правильно.

– Мальчишки, думаю, что нам пора возобновить наши истории в блоге, – сказала Ярику и Вовке, когда близнецы с аппетитом слопали ранний ужин. – Можем погулять на озере и посниматься. А можем устроить, как вы и просили, совместное со зрителями поедание пиццы.

Я была не особо в восторге от такого формата контакта с аудиторией, но мальчишки уже не раз намекали, что хотят сделать, как дядя Обломов (Славный Друже, известный блогер. прим. автора). Так почему бы мне сейчас не поддаться на уговоры и не дать себе и им чуть больше свободы?

К тому же, в данный конкретный момент, дело, которым мы с сыновьями занимались, представлялось мне неким щитом. Я хотела спрятаться за ним, я хотела вновь стать той Миленой, которую любили, которую ждали, которой писали восторженные отзывы.

– Ура! Пицца! Как у дяди Славы! – закричали близнецы наперебой, а я улыбнулась.

– Пицца, да, – кивнула уверенно и отправилась к ноутбуку.

Клиника, с которой я связалась и обговорила все нюансы предстоящего анализа, уже готова была приступать к работе. Ждать ответа от Арса и Лиды мне не хотелось – в этом случае терялось то чувство земли под ногами, с которым я уж точно не собиралась расставаться.

«Лидия, завтра в десять часов утра можно взять тест на ДНК. С Куриловым я это обсужу сама», – написала я бывшей Арсения сообщение в мессенджере.

Ответ пришёл тут же:

«Я хотела сама вам писать. Арс рвёт и мечет! Я уговариваю его, что так будет лучше для нас всех. Кажется, его очень задело, что вы ему не верите».

Я расхохоталась. Невесело, но от души. Кажется, Лида намеренно подсаживала меня на эмоциональный крючок, результатом чего, по-видимому, должен был стать задушевный разговор с нею.

«Лидия, ответьте, пожалуйста, на то, что написано выше. В десять часов вас устроит?»

Теперь она молчала довольно длительное время. А я так и представляла себе, как сейчас они с Арсом обговаривают, что именно мне писать в ответ. Что ж… это только Куриловское дело, где быть в данный конкретный момент и с кем обсуждать столь важные мероприятия.

«Да, меня, конечно же устроит. И я уверена в том, что покажет тест».

На последнюю ремарку отвечать я не стала. Захлопнула крышку ноутбука и направилась к сыновьям. Первостепенные задачи моей жизни были связаны с ними, а остальной мир мог – и должен был – подождать.

* * *

– Ма-а-ам! Ну, ма-а-ама! – заканючил в который раз Ярослав. – Я не хочу снова к бабушке и дедушке.

– А придётся, – отрезала я, дожёвывая бутерброд, вкуса которого не чувствовала.

– А я не хочу-у-у!